Наречённая из-за грани, или Попаданка в придачу (СИ)

– Ну, знаешь, такой изнеженный трепетный зайчик, ухоженный, покорный и с тонкой душевной организацией, – каких иногда можно было встретить в романах, где описывался матриархальный мир.

Или таких, или суровых брутальных воинов, коим не посчастливилось стать рабами, – но героиня их, разумеется, освободит, обогреет и вернёт на полагающееся им место венца эволюции и божественного творения. И пускай описываемый матриархат подозрительно походил на патриархат, только с буквой «М», а жительницы мира в большинстве своём отличались редкостной капризностью, завидной эгоистичностью и крайней недалёкостью, главное, угнетённых мужчин спасти. А уж от чего их спасать, от нехорошего матриархата или собственной склонности к абьюзерству, дело, как говорится, десятое.

– Даже Филипп больше подходит на эту роль, чем ты, – усмехнулась я.

– Так называемая мужская половина дома распространена только в части доменов, включая Исттерский, – пояснил Люсьен. – В других адара и её сочетаемый или сочетаемые живут так же, как любая пара, связанная узами брака. Запираться на отдельной половине совсем необязательно.

– Подумать я могу? – полюбопытствовала я.

– Если хочешь.

– Тогда подумаю… до утра, идёт?

– Идёт, – согласился Люсьен.

Собиралась ли я поразмыслить над столь щедрым предложением с практической точки зрения?

Не знаю.

С одной стороны, Люсьен мне никто и звать его никак. Если кандидату Филиппа настойчиво продвигает Алишан, которая, хочется верить, не желает сестре плохого, то Люсьен сам объявился, сам вызвался, ещё и с подчёркнуто выгодными условиями. Позицию Филиппа я, как ни странно, могу хотя бы понять, в то время как мотивация Люсьена остаётся загадкой. Возможно, он темнит и неговаривает, возможно, я слишком сложно думаю и на самом деле парню и впрямь захотелось обеспеченной жизни. Кто сказал, что мечты о благоустроенности через брак прерогатива женщин?

С другой стороны, с Люсьеном я могла рассчитывать хоть на какую-то помощь и поддержку. Он готов терпеть мои странности, делиться полезной информацией и не вызывал лютого раздражения. А я по-прежнему настроена выяснить, что произошло с Феодорой и куда она делась. Поможет ли это вернуть всё на круги своя или я застряла здесь всерьёз и надолго, я не знала.

* * *

С набережной мы отправились к дому Виргила. Прогулялись пешком, идти, как выяснилось, было недалеко. Провожать меня до крыльца я не разрешила: ежели так неймётся убедиться, что за несколько метров со мной ничего не случилось, то может постоять у соседнего дома и проконтролировать со стороны.

Свет в окнах на фасаде не горел, входная дверь не заперта, словно никто её не трогал с момента моего бегства. Я тихонько проскользнула внутрь, прикрыла створку и отчасти по привычке попыталась нащупать выключатель на стене возле дверного косяка. Потом вспомнила, что в прихожей заветная висюлька была в другом месте, и решила добраться до лестницы в потёмках. Лестница справа и если идти, держась правой же стены, то точно не промахнёшься.

Над головой вспыхнула лампа, вынудив зажмуриться.

Неожиданно.

И ожидаемо.

И разом отправило назад в прошлое, в мои четырнадцать лет, когда папа допоздна ждал меня с прогулок с друзьями.

– А я говорил, вернётся твоя сестричка, никуда не денется, – прозвучал удовлетворённый голос Виргила. – Раз за пределы домена не выпала, значит, пошла пешком, а далеко ли так уйдёшь? Другое дело, с кем она ушла и кто её обратно привёл… сама она дорогу не нашла бы.

Кое-как уняв хоровод белых пятен под веками, я открыла глаза и смутно различила чёрно-белую фигуру Ворона возле лестницы. Серо-голубая Алишан угадывалась рядом.

– Фео, – произнесла она тихо-тихо, – ты и памяти лишилась полностью, и разум потеряла? О чём ты думаешь? Ты вовсе о чём-то думаешь?

– Я просто погулять решила… воздухом свежим подышать, – пролепетала я.

– Поклясться готов, днём она искала открытый огонь, – заметил Виргил, словно не обращаясь ни к кому в частности. – Любопытно, для чего… не курить же собиралась, в самом деле. Руку в камеру сунула… а спустя несколько часов исчезла. Удивительное совпадение. Не иначе клич кинула… но кому?

– Быть может, он нашёл способ выбраться с перепутья поскорее, – бросила Алишан через плечо. – А понять, что мы отправимся в Фартерский домен, а не домой или куда-то ещё, не столь уж трудно. Видит Мать, я уже не знаю, что и думать.

Зато по взгляду Виргила ясно, что думает он. Что Феодора неблагодарная избалованная дрянь, которая подводит сестру и вместо исполнения своего долга бегает на свиданки с любовничком.

– Я не встречалась с Уик… с ним, – вмешалась я. – Я вообще его не видела с того дня на перепутье. Вживую, в смысле, не видела.

– Успела завести новых друзей? – с акульей любезностью осведомился Виргил.

Я и ощущать себя начинаю пятнадцатилетней девчонкой, получающей строгий выговор от родителей. Только я давно уже не подросток, да и Феодора пусть моложе меня, но и ей не восемнадцать, даже не двадцать один. Сил моих нет терпеть все эти бесконечные нотации и покорно отмалчиваться.