Наречённый для ворожеи (СИ)

— Разбранили нас сегодня. Обманщицами назвали, — вздохнула Морошка, в то время как её сестра почти задремала сидя. — Давай мы поспим, а расскажем всё завтра.

Когда в травницкую заглянула Дайва, сестрёнки уже убрели в спальню, а озадаченная Рута мыла за всеми миски.

— Девчушки, небось, в кроватях? — спросила травница.

— Ага, словно на них дрова возили, — с беспокойством сказала Рута. — А уж убиваются! Что-то вышло неладно?

— Верно, поспешили мы просить помощи у ягинь. Малы ещё. Хотя и могут видеть мёртвых, видно не всегда нужных. Никак же не проверишь.

— Дайвочка, расскажи! Ты же знаешь, как я люблю тебя слушать! — моментально принялась канючить любопытная дочка ведьмы.

— Так и быть, только коротко. Приехали в Обитель важные люди, упросили отыскать на старом жальнике могилу их прародителя. Даже место той могилы примерно указали. Дескать, его, место, один сильный колдун за хорошую плату отыскал, а наши ягини упёрлись — не та и всё! Могила действительно есть, но показавшийся из Нави её хозяин не князь, а жалкий нищий пьяница.

— А вдруг колдун обманул? — бросилась заступаться за близняшек Рута.

— Колдуну те люди как раз верят, а таким малышкам нет. Тогда ягини весь жальник обыскали, страшно устали, и всё же могилу князя не нашли. Важные люди из-за этого осерчали и принялись на Обитель и Лушку с Морошкой наветы наводить. Поэтому Магистр повелел и разыскать того колдуна, и зазвать к нам взрослую ягиню. Из самых Муромских лесов, поэтому, коли и согласится, явится не скоро.

— Дайва! — обняла вдруг травницу Рута. — Я так рада, что вы меня с Бером нашли и сюда привезли!

— То есть тебе у нас хорошо? Тогда я тоже рада, — мягко улыбнулась Дайва и поцеловала девочку в лоб.

Глава 5. Ведьмин камень и перунова стрела

На следующее утро в травницкой собрались уже все ученицы, видно старшие вернулись ночью.

— Поймали злыдня? — тут же пристала Рута к Липе, которая ей нравилась больше ворчливой Заряны. — Иль не вышло?

— Целых трёх поймали, и как только домовой их в избу допустил, — принялась рассказывать Липа, одновременно накладывая на ломоть хлеба мазуню. Толстым слоем, видать любила крошеную редьку, смешанную со сладкой патокой. — Злыдни окаянные на обитателях хутора верхом уже ездили, а домовой дедушка почти зачах от переживаний.

— Спросить хочу — домового не раз видела, банника тоже, а какой из себя злыдень? — Рута даже отодвинула от Липы горшочек с мазуней, чтобы девушка не ела, а рассказывала.

— Похож на злобного нищего в лохмотьях, только увидеть его просто так нельзя. Потому что злой дух. Теперь дай мне спокойно поесть, — потянулась Липа за горшочком, но дочь ведьмы только вцепилась в него крепче.

— И как вы тогда злыдней разглядели?

— Вестимо как, через ведьмин камень, — не выдержала Заряна. Сначала встала и отняла у Руты мазуню, потом ненадолго вышла из травницкой. Когда вернулась, держала на ладони плоский и узорчатый зелёный камень с довольно большой дырой в середине.

— Куриный бог? Какой красивый! — восхитилась Рута. — Матушка тоже всегда вешала в курятник, от лис, правда наш был обычный голыш с дыркой.

— Это не куриный бог, — принялась поучать Заряна. — Рукотворный амулет. Такие Кипрея из камня-змеевика делает, тот хорошо впитывает и хранит волшбу. Кипрея амулет заговаривает, после чего любой может видеть сквозь отверстие духов и нежить в истинном обличье. Уже трухлявым пеньком или кочкой болотной не прикинутся!

— Ловко! — завистливо пробормотала дочка ведьмы. — Я бы тоже от такого камушка не отказалась.

— У нас у всех есть, и у тебя будет. Когда начнёшь выезжать на задания, — успокоила Позёмка, красиво взмахнув белыми пушистыми ресницами.

— Быстрей бы. Вот уж повеселюсь вволю! — обрадовалась Рута, и Заряна опять взялась её воспитывать:

— Не ради веселья ворожейской премудрости учишься! И с кровожадными тварями лучше не шутить, хорошенько это запомни!

Но беспечная ещё по малолетству Рута пропустила предостережение мимо ушей. Нетерпеливо повернулась опять к Позёмке.

— Расскажи теперь ты! Как съездила с Альдоной?

— Если переживаешь за проклятое дитя, в трёх окрестных деревнях ребятишки не пропадали, — произнесла живая снегурочка своим нежным, звенящим голоском. — То ли я встретилась с обычной маленькой лесавкой, то ли девочка была не из этих мест. Ведь по кромке леса идёт большая дорога, а по ней ездят и семьями.

— Одного не пойму — это зачем же родичам собственное чадо проклинать? — задумчиво произнесла дочка ведьмы.

И опять вмешалась Заряна, конечно же сделав строгое лицо:

— Чаще всего по дурости. Бывает, кричит младенец день и ночь без умолку, либо шалит не в меру, если уже большенький, вот замученная баба и брякнет в сердцах — чтоб тебя леший взял! Тот и забирает обещанное ему дитя в лесавки или лешачки.