Наречённый для ворожеи

– Врождённых оборотней? Этих точно нет, – задумчиво пробормотала Рута, поглядывая на пока ещё невинных младенцев. – Зато можно загодя поить особым настоем и никаких превращений не будет. А значит скрывать их сущность хоть всю жизнь, особенно если действительно поселитесь от людей подальше. Эй, уважаемая, не надо мне руки целовать! Лучше скажи кто отец детей?

– Так оборотень! Только я сперва об этом не знала.

– Ты нарочно что ль имя не называешь? Ладно, сама скажу – Яська их отец! Только о другом спрашиваю – как твой полюбовник выглядит во время полной луны? Зубки у деток странные, никак не соображу что за зверь.

– Он в такие дни ко мне не ходит. А зачем нужно знать как выглядит?

– Чтоб понять в каких местах этот рыжий гадёныш привык охотиться. И главное – на кого!

– Никакой он не гадёныш! – вдруг огрызнулась только что растекающаяся киселём вдова. – Да, Ясечек ловил себе на пропитание собак, ну так зато не трогал у людей домашнюю скотину, уж об этом я его упросила. А если кто и гадёныш, так это Март! Он подлый и очень безжалостный! Он вообще чудовище, двух наших мужиков уже самолично сожрал и остальных собирается! А Ясь от этого убийцы маленького Гридю спас! Тайком увёл и спрятал, а Марту сказал… что сам съел. Ясь Гридю вообще красть не собирался, только Март малыша всё равно утащил, у этого подлюги своих детишек нет, вот и не жалко… Ой, да что ж это я! Раз теперь всё знаешь, побежим Гридю спасать, я покажу место! Каждую ночь к дитю бегаю, подкармливаю, а он плачет всё и просит к мамке отвести. А я, проклятая, не веду, потому что ребятёнок меня с Ясем и Мартом видел!

Хорошо замаскированная маленькая землянка в лесу, вход в которую частично прикрывало упавшее дерево, оказалась пустой. Но ребёнок нашёлся неподалёку. Лежал вниз лицом в густой лопушистой траве, и его очень белокожее, по-детски пухлое тельце казалось неживым каменным изваянием. Рута метнулась и быстро ощупала – весь холодный, ослабевший, но, к счастью, живой.

– Почему лежит на земле? И почему голый!

– Видать от слёз прямо тут сморило. В землянке у него постелька, я тёплое одеяльце даже принесла, спи себе да спи, а Гридя, как ухожу, вслед выбегает и ревёт, ревёт… – принялась оправдываться вдова, – А голый – так я его штанишки выкинула. Мальчишка постоянно обделывается, а стирать в лесу где?

Руту обуяло невыносимое желание накостылять по шее "заботливой" дуре, которая шестилетнего Гридю прямо тут бы и уморила. Но ворожея ограничилась выразительным взглядом (от которого вдова отшатнулась), подхватила с земли немедленно проснувшегося и разрыдавшегося мальчика, и быстрым шагом пошла прочь, уговаривая мальца на ходу, что несёт его к матери.

Вдова тащилась следом и всё бормотала оправдания. Что её полюбовник Яська всё-таки хороший. Любит её и детей, а чужого малыша спрятал в лесу, чтобы Март не увёз того на чёртов остров вместе с остальными. И только услышав про увезённых людей, Рута пересилила свою злость и принялась выспрашивать вдову дальше.

– То есть всех мужчин увезли в Чумной Приют? Зачем?

– Март совсем полоумный, ему хочется без конца убивать и сжирать! Только Яська мой не убивал! Помогать помогал, переловить мужиков и увезти. Потому как деваться Ясю некуда, больно уж бывшего дружка теперь боится. Больше ничего не знаю, но всё крутится вокруг проклятого острова. Зачем только парни когда-то отправились его искать!

– Приключений, видать, на свою голову захотелось, – пробурчала Рута, потому что сама была точно такая. – А это что опять стряслось?

От недалёкой уже деревни послышались заполошные крики и жуткий женский визг, приглушённый расстоянием.

Рута, перекинув Гридю через плечо, перешла на бег, но вдова, будучи и полней и старше, легко её обогнала и летела теперь как на крыльях. Видимо подумала, что беда с её близнецами. Поэтому Рута бежала на крики, а мамаша к себе домой.

Вокруг дома Азея сгрудились полуодетые женщины, которые, впрочем, почти успокоились. Но снова принялись голосить, когда разглядели на руках ворожеи её драгоценную ношу.

Одна из женщин, с совершенно безумными глазами, принялась выдирать из рук ребёнка, которого Рута поспешно отдала. Гридя, очутившись у матери, разрыдался, а входная дверь дома распахнулась и на крыльцо вылетели Тавр с мечом и Азей с топором.

– Ох ты! – радостно заорал Азей. – Гридя нашёлся! А я подумал ещё одно нападение!

– Какое нападение? – отцепляя от себя целующую её платье мать, встревожилась Рута. – Было нападение? Тавр, ты смог кого-нибудь поймать?

Напарник раздражённо фыркнул, отметая её унизительные сомнения, и указал мечом на дверь.

В избе Азея извивалось на полу кошмарное создание! Крепкие ремни опутывали тело оборотня, а надетый на мощную шею лошадиный хомут не давал пока очень зубастой челюсти дотянуться до ремней и перегрызть.