Наречия (Adverbs)

Рядом, где-то неподалеку, среди деревьев, раздается какой-то треск – такое часто бывает в лесу, и Эдди и Стивен тотчас оборачиваются на звук, однако в чаще леса ничего не видно. Хотя Эдди наверняка этого не запомнила, она придвигается ближе к Стивену – так близко, что он при желании может до нее дотронуться, достаточно только протянуть руку. Она придвинулась ближе, услышав странные звуки, так обычно и бывает. Звук характерен для леса – не то треснула, не выдержав собственной тяжести, сухая ветка, а может, это белка или какой-то другой зверек. С другой стороны, кто поручится, что это всего лишь безобидный треск, вдруг кто-то огромный и опасный подкрадывается к ним все ближе и ближе. Эдди и Стивен уже почти прижимаются друг к другу. Разговор их тоже принимает куда более близкий характер. Такое случается сплошь и рядом. Встречаете человека, у вас с ним завязывается разговор, хотя бы по той причине, что вы друг друга совсем не знаете – просто он сидит рядом с вами, например, в кафе или в такси. Со мной такое случалось не раз в барах отелей или же в дальних комнатах на вечеринках, когда вы сидите на куче чьих-то пальто и ставите пластиковые стаканчики на чужую мебель. Часто это очень напоминает любовь, все эти разговоры, когда вы говорите первое, что приходит в голову. Как правило, это те вещи, что мы обычно носим внутри себя, словно боимся назвать их вслух, однако все же это не любовь. Любовь – по крайней мере я так считаю – нечто большее, чем когда двое сидят рядом и рассказывают друг другу секреты, пока не подоспеет помощь. Просто двое разговаривают друг с другом, чтобы отвлечься от странных звуков вокруг них по мере того, как сама история принимает все более нехороший оборот.

– Мне страшно, – говорит Стивен. – Наверное, здесь я и умру.

– Нет! – возражает Эдди, но тотчас вспоминает про его ногу, и ее тоже начинают одолевать сомнения. – Почему ты непременно должен здесь умереть? Будь это что-то действительно опасное, у тебя было бы кровотечение.

– А по-моему, стало еще хуже, – говорит Стивен. – Раз нет кровотечения, значит, стало хуже.

– Не знаю, – говорит Эдди. Она действительно не знает. Потому что стоит только подумать про рану, как все кажется гораздо серьезнее. Иначе с какой стати она сидит здесь, рядом с совершенно незнакомым человеком? Не потому ли, что ему плохо и он умирает?

– Если я скажу тебе, что ты умрешь, ты потом всем об этом расскажешь. Томасу, например. Скажешь, что эта женщина ждала вместе с тобой и все время говорила неприятные вещи, от которых тебе становилось еще страшнее.

– Ты знаешь Томаса? – удивляется Стивен, тотчас хмурится и прикусывает губу. – Мне и впрямь очень больно.

– Может, лучше приподнять ногу? – предлагает Эдди. – Или промыть рану водой?

– Я уже промывал из бутылки, сразу после того, как упал, и еще как раз перед тем, как вы пришли. Ты, главное, отвлекай меня.

– Отвлекать? – Рана, насколько помнит Эдди, была сухая, когда Стивен ее продемонстрировал.

– Ты, главное, говори. Расскажи что-нибудь.

– Хорошо, я расскажу тебе, какой однажды мне приснился сон. – С какой стати ей рассказывать ему сон? Ведь история происходит совсем не в то время, когда на белом свете жили прорицательницы. Подумаешь, сон! И все же мы рассказываем подобные вещи, потому что это кому-то интересно. – Я расскажу тебе сон, который мне приснился прошлой ночью. С тех пор он не выходит у меня из головы.

– В нем что, какие-то конкретные детали? – спрашивает Стивен. – Я, помнится, читал, что некоторые вещи могут отвлечь, если у вас что-то болит. Как на поле боя, когда вам советуют подумать о чем-то конкретном. Например, о вашей девушке.

– Ну, думать о своей девушке – это еще не конкретные детали, – возражает Эдди, – хотя с другой стороны… Нет, то был просто сон, но я добавлю в него конкретные детали. В моем сне я встречалась с парнем, с которым мы учились в одной школе. Если не ошибаюсь, во сне я пару-тройку раз сходила к нему на свидание. В настоящей жизни я его вообще не знаю, то есть мы с ним даже не учились в одной школе. Хэнк Хейрайд.

– Не похоже на настоящее имя, – говорит Стивен.

– Ты прав, – соглашается Эдди. – Совсем не похоже. Раньше мне это и в голову не приходило. Я просто проснулась и подумала, что встречалась с парнем по имени Хэнк Хейрайд. А таких имен не бывает.

– Во сне всякое бывает, – назидательно произносит Стивен.

Эдди его не слушает.

– Хейрайд, – повторяет она. – Черт, откуда только оно взялось? Хейрайд, Хейрайд. Может, Хейторн? Может, все-таки Хэнк Хейторн? В общем, его звали Хэнк, вот только фамилии его не помню… В любом случае кто-то сказал мне, что он умер. Наверное, тоже во сне.

– Знаешь, твой сон почему-то совсем не отвлекает от боли, – говорит Стивен.