Наречия (Adverbs)

– Сижу? Разве на них сидят? – ответил Стивен и открыл рот с зажженной сигаретой, чтобы выпустить на волю смешок. От Аллисон не скрылось, что смешок был из разряда тех, что обозначают одновременно и скрытое извинение, и намек: мол, пора сменить тему разговора. Она знала немало Стивенов, но этот Стивен был первым, который усмехался таким смешком, начиная с того самого времени, когда она училась в школе. Тот Стивен сказал, что хочет пригласить Аллисон на маскарад, а потом вместо нее пригласил Лайлу. Или все было с точностью до наоборот. Аллисон запомнилось только выражение ее лица, когда они с Лайлой вдвоем ждали его у черного хода возле уродливой стенной росписи, которую они нарисовали для мисс Уайли. Наверное, была среда, потому что, когда они приехали в Еврейскую школу, кровь на рукаве у Лайлы вызвала настоящую сенсацию. Побить того Стивена оказалось просто, ну совершенно просто.

– Гляди, – сказал он, и на какое-то мгновение Аллисон подумала, что они доехали до заправки, однако снаружи ничего не было видно. – Гляди, – повторил Стивен и протянул руку к ее подбородку. Не прилагая особых усилий, он повернул ей голову, чтобы Аллисон посмотрела в его сторону. – Я имею в виду выражение лица. Не смотри на меня так, прошу тебя. А лучше расскажи мне что-нибудь, что угодно, первое, что придет в голову. Например, сон. Скажу честно, нынешняя ночка для меня не подарок.

– Для меня тоже, – произнесла Аллисон и постаралась отвести подбородок чуть в сторону.

– Именно это я и хочу сказать, – гнул свою линию Стивен. – Нам с тобой нет резона вести себя как посторонним людям.

– Уговорил, – согласилась Аллисон, а потом вновь произнесла: – Уговорил. Тогда скажи мне, что у тебя с ногой. Почему ты хромаешь.

– Я ушиб ногу, – солгал Стивен, – но я не это имею в виду. Ты ведь сейчас флиртуешь со мной. По-моему, внешне ты очень даже ничего. Ну ладно, давай говори, что хочешь.

Песня промурлыкала второй куплет. То есть они дошли до второго куплета. Хотя кто знает, может, это был уже припев, в котором певец утверждает, что не отпустит вас от себя, даже если вы будете настаивать, – и не надейтесь. Аллисон никогда не нравилась эта песня – в отличие от Лайлы, которая готова была слушать ее до бесконечности, постукивая ослабевшими пальцами по рулю – до тех пор, пока ей не запретили водить машину. Как жаль, что сейчас она не с Лайлой, что это не та ночь, когда они с ней катили куда-то по хайвею. То ли им надо было на какую-то вечеринку, то ли они просто наматывали мили по городу и ревели.

– Как бы мне сейчас хотелось быть в другом месте, – сказала Аллисон. – Только не здесь.

– Да ладно тебе, – произнес Стивен, вытащил кассету из магнитолы и – Аллисон отказывалась верить собственным глазам – швырнул ее в окно автомобиля. В этот самый момент из динамика раздался мужской голос, который заговорил про то, что он-де эксперт.

– Я эксперт, – заявил эксперт. – У меня по этой теме несколько ученых степеней.

– Ясно как божий день, что мы с тобой перепихнемся, – произнес Стивен. – Чтобы это понять, не нужно никаких степеней. Думаю, тут мы можем быть честны друг с другом.

– Послушай, – спросила Аллисон, – ты действительно выбросил кассету в окно?

– Это не твоя кассета, – произнес Стивен и довольно осклабился. Между зубов у него мелькнуло что-то черное – то ли черным был зуб, то ли этот самый зуб отсутствовал, и Аллисон неожиданно со всей ясностью осознала, что никогда не узнает, что там такое на самом деле. Она тихонько сбросила с ног туфли Лайлы, и те с легким стуком упали на рассыпанные по полу машины кассеты. Она была готова. Если понадобится, она бросит эти песни и даже эту машину – правда, машина не ее. У евреев это в крови – потихоньку, незаметно и, главное, быстро слинять из города. Потому что неизвестно, когда ситуация в очередной раз обернется против евреев, но как только такое происходит, бог мой бог мой бог мой, ты знаешь, что день настал. Аллисон увидела на повороте пятнышко красного света – словно призрак – и тотчас поняла, что в ее будущем настал момент, когда слово «сдержанная» к ней больше неприменимо.

– Все, с меня хватит, – сказала она.

– Разве я не говорил то же самое? – произнес Стивен. – Давай просто перепихнемся. Можно поехать к тебе или ко мне, как хочешь. Утром решим, что делать с моей машиной. А сейчас давай на все забьем, пока мы с тобой впереди.

– Позади! – воскликнула Аллисон, причем очень и очень громко, и Стивен моментально стрельнул глазами в зеркало заднего обзора. – Давай забьем, пока мы позади.

И машина, машина Лайлы сбросила скорость и замерла у обочины. Дверь распахнулась, и внутрь тотчас проник ночной воздух. Аллисон босиком вышла на гравий, а может, и на битое стекло, и сделала пару быстрых шагов по чьему-то газону.

– Разумеется, следует ждать очередную катастрофу, – вещал тем временем эксперт. – Или выдумаете, что это первый и последний вулкан, и больше мы о нем не услышим? Давайте не будем начинать с того, сколько людей по причинам, которые я только что перечислил, ненавидят свободу.