Нарисованные воспоминания (ЛП)

Я остаюсь абсолютно неподвижной на тротуаре. Отлично. Теперь еще один парень думает, что я — идиотка. Эта неделя становится все лучше и лучше.

Глава 2

Если я ещё раз услышу, что кто-то произносит моё имя, то залезу под стол и притворюсь мертвой. Сегодня все о чем-то меня спрашивают или жалуются, а я не в настроении для этого. К счастью, последний урок — рисование, так что я могу насладиться одним часом тишины и спокойствия и успеть проверить домашние работы учеников. Это минус один повод для волнения потом.

Когда я прихожу в школу, сразу проверяю свой почтовый ящик в дирекции и обнаруживаю заметку от директора Ланор. Сегодня приступает к своим обязанностям новый учитель рисования! Какое облегчение знать, что мне не нужно больше ломать голову над еще одним художественным занятием. Я не слишком затейлива, и у меня быстро заканчиваются идеи для такого творчества. Теперь, если уйдет учитель музыки, останется лишь один предмет, который мне нравится преподавать. Мои родители потратили почти целое состояние, чтобы я каждую неделю посещала уроки пианино. Я не назвала бы себя вторым Моцартом, но раньше могла сыграть почти всё что угодно. Кого я обманываю? Я почти все забыла, и не уверена, смогу ли вообще заставить себя сесть за пианино. Слишком много навязчивых воспоминаний, чтобы даже пытаться это сделать, и неважно, насколько я скучаю по этому занятию.

Я встаю, чтобы привлечь внимание класса.

— Хорошо, все возьмите свои вещи. После урока по рисованию вы пойдёте сразу домой и сегодня уже не вернетесь обратно в класс. Пожалуйста, постройтесь в линию у двери.

Взглянув еще раз на расписание, я убеждаюсь, что урок по рисованию пройдет в закрепленном кабинете, а нового учителя зовут мистер МакГрегор. Скорее всего это ещё один пожилой мужчина, и уже десять лет на пенсии. Я не имею ничего против пожилых людей, многие работают в начальной школе Маплвуд. Они, кажется, не слишком-то рады видеть, как молодые учителя занимают их должности, ну или, по крайней мере, так в мой первый рабочий день сказала одна женщина. Честно говоря, я думаю, что примерно через двадцать или тридцать лет преподавания любой с нетерпением будет ждать пенсии.

Когда дети выстраиваются в одну линию, я веду их вниз по коридору. Слышу перешептывания, смешки и шарканье ботинок, цоканье каблуков. Мы проходим три коридора до другого крыла школы и заходим с детьми в дверь, я убеждаюсь, что все вошли, и захожу внутрь. Мистер МакГрегор, по крайней мере я так думаю, стоит спиной ко мне прислонившись к учительскому столу. Я уверена, что это не семидесятилетний пожилой мужчина, только не в этих джинсах. Они свободные и подчеркивают ноги, но плотно прилегают во всех нужных местах. Мне открывается прекрасный вид… просто прекрасный. Я знаю, что не видела этого мужчину раньше. В этой школе не работают молодые парни. Большинство — это женщины, а мужчины достаточно пожилые и годятся мне в отцы или дедушки. Пожалуйста, не будь старым, пожалуйста, не будь старым. Я молюсь об этом и жду, когда он повернется. Если окажется, что я оцениваю задницу старого мужика, меня точно вырвет.

— Мисс Морган, мисс Морган, — слышу рядом с собой. Я улыбаюсь Меттью милейшей улыбкой, которую могу изобразить, пока он трогает мою руку.

— Да, Меттью? Что случилось?

— Мы будем рисовать в этот раз? Вы уже несколько недель обещаете нам.

Он прав. Я сознательно откладываю это дело. Поскольку учитель рисования неожиданно ушел незадолго до начала учебного года, то каждый преподаватель должен был по очереди проводить урок рисования и импровизировать, когда дело доходило до художественного занятия недели. Я никогда не поощряла рисование. Не уверена, смогу ли справиться с двадцатью восьмью детьми, когда их пальцы вымазаны в краске, даже несмотря на то, что им говорят использовать кисточки. И это говорю им я. Это могло стать моим пределом. Не говоря о том, что такой исход заставит моего отца сказать что-то типа: «А я говорил тебе». В общем, я избегала этих уроков.

— Ну, я не знаю, что запланировал на сегодня мистер МакГрегор.

— Конечно же мы будем рисовать!

Я слышу его энергичный голос позади себя и улыбаюсь Меттью.

— Видишь? Ты сможешь порисовать! Теперь ты наконец-то сможешь нарисовать своей маме красивый рисунок. — Я встаю и улыбаюсь, пока поворачиваюсь навстречу мистеру МакГрегору. — Они пытались убеди…

Я вскидываю руку ко рту, чтобы заглушить вдох. Не могу произнести и слова, и всё, что новый учитель делает — смотрит на меня. Он оглядывает моё лицо и тело прежде, чем снова вернуться к моим глазам. Его лицо озаряет медленная улыбка, и я прихожу в восторг, увидев ямочки на его щеках.

— Итак, — говорит он. — Так ты выглядишь, когда сухая. — Дрю наклоняется ближе и шепчет мне на ушко. — И без промокшей футболки.