Нарисованные воспоминания (ЛП)

— Которая? — спрашиваю я, пока прохожу вдоль стены, медленно осматривая все и пытаясь решить, какая его. — Я не вижу…

И вот я дохожу. Отображение прошлого, воспоминание. Я оглядываюсь на Дрю, он удрученно наклоняет голову. Масляная картина кажется такой правдоподобной, что можно подумать, что на самом деле это фотография. Передо мной стоит дерево, я прижимаю руки к стволу и в это же время оборачиваюсь через плечо на невидимого человека. Мои локоны струятся по спине, а белое платье подчеркивает каждый изгиб моего тела. На ветках разбросаны белые огоньки, придавая моей коже мерцающий, мягкий отблеск. Даже мне трудно поверить в то, насколько неоспоримо сексуально я выглядела. Будто позировала для… да кто знает, чего?

— Ты так меня видишь? Так ты видел меня тем вечером? — спрашиваю я недоверчиво.

— Не только я, тебя так видят все. Ты красивая, Лили, — мягко говорит он.

Я улыбаюсь и провожу пальцами по его груди.

— Есть еще? — спрашиваю я. Он закрывает глаза и кивает. Сначала я не решаюсь пойти, задумавшись о том, почему он кажется удрученным, или как он может вообще стыдиться своих работ и того, что я подумаю. Смотрю дальше вдоль ряда и ищу имя Дрю на табличке каждой картины вместо того, чтобы пытаться догадаться, какая из них его кисти. Имя Дрю прикреплено к нескольким картинам, и я подхожу ближе, чтобы прочитать надпись.

«Зима, которой никогда не было».

Когда я смотрю на картину, мои глаза мечутся вверх и вниз, взгляд затуманивается, пока я пытаюсь сдержать выступающие слезы. Мы с Джессом сидим на скамейке, замотанные в зимние пальто и шарфы. Покрытые снегом ветки дерева заполняют пейзаж и усыпают землю под нами. Он обнимает меня одной рукой, как будто мы позируем на камеру. Я кладу голову ему на плечо, слегка поворачивая лицо, очевидно наслаждаясь теплотой солнца. Мои волосы переливаются и выглядят, как золотые трубочки. Я замечаю, что на Джессе кольцо, поразительно похожее на то, которое он покупает себе перед выпускным годом. На картине зима. Но Джесс не успел увидеть зиму в тот год. Картина показывает только то, как это могло бы выглядеть, если бы у нас получилось разделить ее… Нашу последнюю зиму вместе. По моей руке мягко проходится ладонь, и я смотрю на Дрю, который встает рядом со мной. Я отдергиваю руку, внезапно разозлившись на него. Как он может поступить так, не спрашивая моего разрешения? Он словно дразнит меня, показывая то, как это могло бы выглядеть.

Я отхожу от него.

— Как? Как ты мог так поступить?

— Прости меня, Лили. Я никогда не хотел, чтобы ты…

— Есть еще картины? — спрашиваю я. По щекам текут слезы, и я оборачиваюсь, чтобы увидеть, как Филипп, Стивен, Мишель и Виктория — все наблюдают за ней. Они кажутся шокированными моей реакцией, но остаются на месте, не зная, что сказать.

— Да. Есть еще одна, — говорит Дрю, отводя взгляд.

— Покажи мне.

Он выходит вперед, вытягивает руку и начинает говорить мягким голосом.

— Почему бы нам не выйти на свежий воздух и не поговорить? Я покажу тебе ее позже, когда все уйдут…

— Сейчас же, Дрю! — требую я.

Он подходит ближе ко мне:

— Лили, пожалуйста не надо.

Я обхожу его и решаю найти сама. Снова смотрю на таблички и почти сразу же нахожу ее.

«Не отпускать прошлое» — написано на ней. Я уже чувствую себя задетой, сегодня же годовщина смерти Джесса. Не знаю, смогу ли я справиться с еще одной нашей картиной, на которой мы вместе. Но мне нужно увидеть и узнать, что там изображено.

Она сразу же застает меня врасплох, как только я сосредотачиваюсь на ней. Резко вдыхаю и отхожу от нее, прикрывая рот рукой. Я вижу себя, как моя щека прижимается к мраморной могильной плите, это становится уже слишком. По лицу текут слезы, когда действительность картины абсолютно повергает меня в шок. Я сгибаюсь и почти теряю равновесие. Вокруг спины появляются руки, обнимающие меня за талию, когда я упираюсь в стол передо мной. Я снова бросаю взгляд на картину и просто застываю. Кажется, что кто-то стоит в стороне и делает фотографию выражения глаз, убитых горем. Я мгновенно переношусь в те мучительные моменты, когда стояла за его склепом и обнимала руками его мраморную колонну, молилась, чтобы это был всего лишь сон, и что я проснусь, а он будет жив.

Из глубины души вырывается всхлип, заставляя тело задрожать, и я прижимаю руку ко рту, стараясь заглушить его. Дрю притягивает меня ближе и пытается успокоить, но уже слишком поздно. Я видела слишком много, урон нанесен; воспоминания вырываются на поверхность, как свежая рана. Я освобождаюсь из его объятий и смотрю на Дрю резким и сумасшедшим взглядом.

— После того, что я тебе рассказала, через что я прошла… как ты мог? — кричу я.

Дрю шагает вперед и протягивает ко мне руку.

— Лили, прости меня; я никогда не хотел, чтобы ты увидела их так.

— Мне все равно, что ты хотел, — ору я. — Как ты мог изображать мою жизнь, выставить мои сокровенные чувства напоказ? Я доверила тебе самую ранимую часть себя.