Нарисуй Италию

Через пару лет после института, он случайно встретился с Юлей в кафе, и всё повторилось по старому сценарию. В этот раз как пара просуществовали они недолго. Склеивающий их отношения брат повзрослел и уехал к бабушке в другой город. Довольно быстро Алексей понял, что он поторопился приглашать Юлю в свою постель, она стала ещё ревнивее и громче в выражении эмоций. Алексей никогда не давал поводов и не заигрывал с девушками, но под статью попадал даже короткий диалог с кассиршей и придержанная из вежливости дверь.

Не выдержав очередной приступ ревности, она сама написала ему сообщение:

«Всё кончено, не звони мне и не пиши. Так будет лучше для нас обоих».

Алексей так и сделал. Не стал ни звонить, ни писать, к собственному стыду почувствовал облегчение от того, что всё позади, и Юля сама его бросила.

Утром она передумала и прислала новое сообщение:

«Я ошиблась. Давай попробуем начать сначала».

Алексей вскипятил чайник и, размешивая кофе в чашке, набрал ответ. Отложил телефон в сторону, в надежде, что на этом беседа закончена, но телефон взорвался короткими частыми сигналами. Пришло сразу несколько сообщений, одно за другим.

Он сделал глоток кофе и включил экран. Сначала прочитал столбик из вошедших сообщений.

«Скотина!»

«Только притворялся!»

«Я всегда знала, что ты такой»

«Как все».

И последнее с тремя строчками восклицательных знаков:

«Ненавижу!»

Только тогда он догадался перечитать своё сообщение:

«*ля, давай оставим как есть. Ты была права, *ля нам лучше расстаться».

Алексей удивлённо вытаращил глаза:

У него не было привычки выражаться матом и уж точно не в переписке. Ну почему буквы «Ю» и «Б» на клавиатуре находятся рядом? Надо же было ему перепугать их именно сейчас, да ещё дважды. Неудивительно, что Юля так рассвирепела. Он не хотел её обижать и расставаться вот так, грубо, это вышло случайно.

Спустя полгода, они случайно встретились на одной из вечеринок Вани, Юля была не одна, выслушала повинную Алексея, и они даже посмеялись над их эпическим расставанием в переписке. С тех пор Алексей завёл привычку внимательно перечитывать собственные сообщения перед тем, как нажать кнопку «отправить».

[1] Песня Константина Никольского.

13. Великая тайна

Почти месяц Нелли провела в состоянии близком к панике. Предстоящая роспись её волновала не так сильно, как возможное опоздание Алексея или ещё хуже — его отказ. Вдруг там, где он провёл эти дни, нашлась причина всё переиграть, а сумасбродная идея жениться уже не кажется такой привлекательной на расстоянии? Хуже всего то, что она не знала мотивы, побудившие его согласиться на эту авантюру. Мало того, что он выбрался из возраста, когда это можно было бы приписать подростковому максимализму, Алексей совершено не выглядел как взбалмошный вспыльчивый человек, способный под влиянием момента совершить какую-нибудь дикость. Значит, решение принял обдуманно, а это ещё страннее и вызывает вопросы.

Нелли ощущала себя носителем великой тайны, никому не проговорилась о предстоящем бракосочетании, хоть и испытывала почти физические мучения от желания всё разболтать Тайсонам или ЖанЭд. Держалась только на упорстве и жгучем желании увидеть их лица, когда они заметят на её пальце колечко, а она небрежно поведает, что замужем. И что уж греха таить ей очень хотелось похвастаться зеленоглазым Алексеем. Пусть обзавидуются и грызут себе локти, в том числе Виталина, отобравшая у неё симпатию обоих Ялицких. Нелька до сих пор злилась, что они выбрали подругу, хоть она и не рассматривала ни Сергея, ни Толика в качестве своей пары. Всё равно было обидно.

Они так и не открылись Виталине в своих чувствах, держались по-дружески и томно вздыхали. Как Нелька только раньше не обнаружила их симпатию? Она же такая явная, заметная, вся на поверхности, как загар на коже. Виталина действительно не понимала, что в их услужливости и в подколках на грани приличия кроется что-то большее. Нелька словно прозрела и теперь подмечала каждый их мимолётный взгляд, каждое неловкое прикосновение, и сбившееся дыхание, и… злорадствовала.

Обязательные ЕГЭ Нелька сдала не просто хорошо, а замечательно. В шоке был не только классный руководитель, позволивший себе слезу умиления, но и математичка, не знавшая, как реагировать на такие высокие баллы. Чуть поколебавшись, Людмила Константиновна решила обрадоваться и приписать заслугу себе.