Нарисуй мне любовь

Я прикусила язык. Действительно, отношения у нас с самого начала какие-то… нестандартные. И все равно, странно его поведение, слишком странно.

— Положим, я к тебе обратилась потому, что больше не к кому было, — заметила ему, — а тебе-то что за дело?

— А мне любопытно, чем все это кончится. Ты довольно забавный экземпляр, таких я ещё не встречал.

Любопытно и забавно. Прекрасно. Взяв вилку, я стала есть, поглядывая на Рогожина, он улыбался уголками губ. Нет, предложение, конечно, заманчивое, но слишком вызывающе выглядит. С моей стороны. Жить по соседству с Натальей и Андреем, у парня, который явно не отличается пуританскими взглядами. Николаевых удар хватит, каждого по своему. А с другой стороны, Рогожина можно припрячь, если что, раз уж он так откровенно рвётся в рыцари… Думается, он все-таки надеется уложить меня в постель, и именно это является пунктом, от которого отталкивается. Хотя столько напряга ради разового секса? Сомнительно, но Рогожин парень неординарный.

— Кстати, — вернул Илья меня из мыслей, — почему ты не на работе?

— Меня уволили.

— Тоже любовник постарался?

— Нет, соседка твоя, Николаева.

— А с ней вы что не поделили?

Я прикинула, глядя на него, рассказать или нет? А потом подумала, если хочу просить о помощи, лучше рассказать. В общих чертах.

— Она устраивала выставку художнику, который погиб, была его спонсором.

— Можешь не продолжать. Дамочка делила с ним постель, пока не появилась ты.

— Откуда такие мысли? Она же замужняя женщина, — говорила я, скорее, из упрямства.

— Кого это когда останавливало? К тому же, смею заметить, особой страсти между ней и мужем не видно. Кстати, может, тебе на него внимание обратить? Он тоже женат, может тебя обеспечить, и я почти уверен, что ты ему понравишься.

— Считаешь, я лягу под любого мужика за деньги? — скривилась я. Мнение неприятное, но заслужила, конечно. А вот предложение просто анекдотическое. Интересно, что бы сказал Рогожин, знай всю правду?

— Думаю, нет, раз ты спала с этим художником, у него денег явно кот наплакал.

— Зато он перспективный… был.

Рогожин, поднявшись, сгрёб тарелки и отнёс в мойку. Начал мыть, чем удивил, надо же, какой чистоплотный. Ладно, это не мое дело. Странно получается: я ему не особенно нравлюсь, как и он мне, и тем не менее, мы в одной лодке. Точнее, я сейчас попытаюсь нас в неё усадить. Подойдя к стойке, наблюдала за Ильей, он это заметил и спросил:

— Что ещё?

— Хочу попросить о помощи.

— Такое ощущение, что я служба спасения, — усмехнулся он, качая головой. Выключив воду, стал вытирать руки, глядя на меня. — Что на этот раз?

— Мне нужно попасть в мастерскую Гарри. Художника.

— Я понял. Так в чем проблема?

— У меня нет ключей, а дверь опечатана.

Тут он так удивился, что не смог этого скрыть. Усмехнулся, складывая на груди руки.

— Ты хочешь мне предложить вскрыть замок?

— Вроде того.

— С чего ты взяла, что я вообще могу это сделать?

— Не знаю. Ты создаёшь такое впечатление…

— Вот это да, — хмыкнул Рогожин, — никогда бы не подумал. А что, собственно, ты хочешь там найти?

— Объясню на месте.

— Ты понимаешь, что толкаешь меня на преступление? Кстати, не первый раз. Дача заведомо ложных показаний… — продолжить он не успел, я перебила:

— Поможешь?

Рогожин немного поглазел, раздумывая.

— Ладно, поехали.

— Сейчас?

— Да. Самое время. Днём люди на работе, и в комнатах светло. Давай-давай, пока я не передумал лезть в дерьмо без особых на то причин.

— Я только переоденусь, — я рванула к коробкам, схватив одну, потащила в комнату. Остановившись, спросила:

— Твоё предложение о пожить ещё в силе?

— Ага, только не сдавай меня ментам.

— Спасибо, — улыбнувшись, я вернулась в комнату, где ночевала, и быстро переоделась. Жить у Рогожина долго я не собиралась, но перекантоваться пару дней можно.

Вытащив из вещей стопку наших с Гарри фотографий, выбрала самую приличную, хотя её таковой было назвать сложно, и спрятала в сумку. Что ж, надеюсь, у нас получится.

Рогожин ждал в холле. До мастерской было минут пятнадцать пешком, мы поехали на машине. Заехали к какому-то знакомому Ильи, я ждала в машине, пока он к нему забегал. Вернулся через пять минут, я вопросов задавать не стала. Могут же у него быть свои дела?

Машину бросили за квартал, вскоре поднимались по лестнице наверх. На счастье, никто нам не встретился, я уже начала волноваться и клацать зубами, засомневавшись в правильности поступка. А если нас поймают? Шавров и так не особенно мне верит, а после такого… Да и Рогожина подставлять не хотелось. Он, кстати, был спокоен. Возле двери вытащил из одного кармана перчатки, надев, достал из другого набор отмычек. Я молчала, хотя комментарии в голову лезли. Например, откуда у него отмычки? За ними заезжал? И где научился так ловко ими пользоваться?

Раздался щелчок, аккуратно оторвав бумагу, Илья открыл дверь, кивая мне.

— Ничего не трогай, — шепнул, когда я зашла. Сам прошмыгнул следом и дверь закрыл.

— Я разуюсь, а ты оставайся в обуви, ты же без носков? — Рогожин стянул кроссовки, а я только продолжала поражаться. Права я была, говоря о производимом впечатлении.