Нарисуй узоры болью...(СИ)

Гроттер остановилась, глядя на него и словно пытаясь заставить себя не ответить никакой колкостью или глупостью.

Бейбарсов собирался ей помочь.

Действительно собирался – возможно, в каждом его действии был свой определённый смысл, и он оказался не таким уж и плохим человеком, как она могла изначально считать, но всё же.

- Ты не расстраивайся, - Бейбарсов усмехнулся. – Тебе следует немного овладеть своим даром, вот и всё.

Таня бросила на него мрачный взгляд.

Она всё же не верила и считала, что, возможно, Бейбарсов выполняет неизвестный пока что ей приказ, но, тем не менее, у девушки возникало какое-то не слишком-то и плохое предчувствие.

Может быть, она в очередной раз ошибалась и зря верила кому-либо, кроме собственных видений.

Но и видения могли быть лживыми, и Таня прекрасно знала об этом, поэтому и старалась не задумываться над ними.

Никогда.

В этом не было ни капельки здравого смысла, да и вообще, Гроттер не знала, почему она настолько потерянная.

- Не верь ей.

Бейбарсов повторил это с такой уверенностью, что Таня даже согласилась с его словами и медленным шагом направилась вверх по ступенькам на второй этаж, даже не зная, когда Бейбарсов успел втолкнуть её в дом.

Таня просто понимала, что так будет правильнее.

Она чувствовала себя такой потерянной, такой несчастной – и это крутилось в мыслях ежеминутно.

Будет правильнее умереть.

Глеб потянул её за руку и наконец-то подвёл к окну, которое находилось в самом конце коридора вместо положенной двери в кладовую.

Кладовые Таня предпочитала не заводить.

Она была уверена в том, что это, возможно, слишком лишнее, да и вообще, что всяческие кладовые только несчастья приносят.

Девушка даже не могла пояснить, откуда у неё появились подобные глупые мысли, но, тем не менее, теперь смотрела на лес из окна.

- Красиво, - прошептала Гроттер.

- Красиво, - кивнул Бейбарсов. – Тем не менее, вот скажи, ты готова умереть и покинуть всё это?

Она отрицательно покачала головой.

Таня сама не знала, к чему она была готова, просто жить так, как сейчас, было уже просто невыносимо.

Таня понимала, что потеряла слишком много сил и давно уже устала от этой жизни, но какой был выход?

- Я тебя так ненавидела, - выдохнула она. – Это было смыслом моей жизни, а теперь… а теперь всё иначе.

- Ты меня уже не ненавидишь?

Гроттер хотела ляпнуть что-то о равнодушии, но упрямо промолчала, словно на самом деле Бейбарсов не мог бы донести ей совершенно никакого…

Ничего.

Таня наконец-то направилась в собственную спальню, едва ли не падая с ног и мечтая наконец-то просто закрыть глаза и уснуть.

Было уже достаточно поздно, и солнце спряталось за деревьями, и только теперь Таня окончательно поняла, что случилось.

Только теперь до неё дошло, что уже наступил вечер, скорее даже ночь, и что она проплакала в той беседке слишком долго.

Чума ведь приходила в обед.

Таня не хотела ничего – ни есть, ни спать, ни даже просто жить. Её окружила темнота со всех сторон плотным кольцом, и она просто молча пыталась наслаждаться тем, что осталось ей в этой жизни.

Бейбарсов притянул девушку к себе и попытался поцеловать, а она даже не подумала сопротивляться.

- Ты всегда оказываешься рядом со мной в ужасно беспомощном состоянии, - покачал головой Глеб, нахмурившись.

- И что?

- Да то, что на самом деле ты даже не можешь толком сопротивляться, - укладывая её на кровать и поглаживая по голове, усмехнулся Бейбарсов. – Прямо скучно как-то с тобой, Гроттер.

Он, конечно же, шутил, но Тане почему-то стало как-то не по себе. Она, содрогнувшись, немного отодвинулась от Бейбарсова.

- У меня есть силы, я могу попробовать противодействовать с их помощью, - выдохнула наконец-то Таня.

- Усвоила урок?

Более чем.

Таня, впрочем, даже не попыталась ответить – ей было просто неимоверно грустно, и она попыталась отвернуться.

…Девушка не могла даже утверждать, что Бейбарсов поцеловал её первым. Просто прикосновения его рук сейчас были до такой степени необходимы, что она буквально сходила с ума.

Она выскользнула из его рук тогда, когда было уже слишком поздно. Бейбарсов лишь проводил её равнодушным взглядом, пожимая равнодушно плечами, словно позволяя уйти.

- У меня сейчас будет видение, - выдохнула вона. – Надо… Пойти хотя бы в ванную… Если буду кричать – не трогай меня, ладно?

Глеб кивнул.

Ему, собственно говоря, сейчас было даже наплевать на то, что с нею случится, но Бейбарсов не стал сообщать ничего в подобном тоне.

Ей просто было холодно и плохо.

“Иван стоял напротив неё, полупрозрачный и практически невидимый. Таня старалась не смотреть, но просто не могла ничего с собой поделать.

- Ты пришёл, - констатировала факт она.

- Да, - кивнул парень и протянул руку, пытаясь прикоснуться к ней. – Понимаешь… Я желал тебя добра.

- Ты меня столкнул вниз!

Иван кивнул.

Он не отрицал собственный грех, словно соглашаясь с тем, что вообще успел бы когда-либо натворить.

- Да, я тебя столкнул. Но я желал тебе только добра.

Таня рассмеялась.

Ей было до жути больно, но, тем не менее, Гроттер не хотела демонстрировать собственное отвратительное состояние и смотрела на Ивана потрясающе гордо.