Нарисуй узоры болью...(СИ)

Это был последний год из тех трёх, что Бейбарсов, Аббатикова и Свеколт работали в “Тибидохсе”. За такой договор тоже платили немало, а требовали не такие уж и большие жертвы, как от людей, у которых никогда не было собственной семьи, да и родных вообще. Зато потом можно было спокойно продолжать заниматься любимым делом и уж точно не переживать по тому поводу, что когда-то каким-то образом они и сами станут участниками “Тибидохса”.

- В этом году интересные участники, - отметила Лена. - Ой, ты только посмотри, Чума пошла на крайние меры: она выпустила своих пленных! Уж не ожидала, что на нашем веку станется то, что уж несколько столетий ожидалось теми, кто делает свои ставки. Сами Сарданапал и Медузия.

- Они давно уже потеряли прежнюю сноровку, - пожал плечами Глеб. - Поэтому большого соперничества не стоит ожидать, я думаю, со стороны людей, которым давно уже перевалило за тысячу лет.

Он позволял себе говорить пренебрежительно о людях, которые были старше его на многие века - самому Бейбарсову только-только исполнилось двадцать один, но он уже до такой степени ненавидел человечество, что мог вполне продолжать сотрудничать с Чумой. Что поделать - некромаг, он и в “Тибидохсе” некромаг, поэтому изменять какие-либо условия бесполезно.

- Меня больше интересует Провидица, - хмыкнул Глеб, наконец-то решив высказать своё мнение. - Они всегда были опасны, жаль только, не могли видеть свои собственные судьбы… А это кто? Бездарный? Боги, ну почему в играх постоянно так много этих предателей-бездарных, которые в своей жизни ничего никогда не делали, а сейчас пытаются выживать…

- Ну, зато у нас есть внук великой богини… - скривилась Ленка. - Какие-то девчонки - и как их свет до “Тибидохса” донёс? - заучка с каплями магии, бесконечное число тупых качков… Ставки какие-то будут, а, Бейбарсов?

- Мне уже хочется кое-кого убить, - покачал головой Глеб. - И Провидица, кажется, должна быть интересным игроком - они часто сумасшедшие и ведут себя так, словно с самого начала были приговорены, но при этом почему-то предают собственные принципы и рушат всё на пути; жаль, конечно, что нет никого с боевым даром, как в прошлом году, кроме этих… пленных… Ну что же, зато скоро у нас будет возможность со всеми ними лично познакомиться.

- Скоро? - уточнила Аббатикова, как всегда, проворонив сообщение от Чумы.

- Естественно, - кивнул Бейбарсов. - Круг сложен, а это значит, что “Тибидохс начинается прямо сейчас! Добро пожаловать, сёстры, на наш последний путь смерти.

И, усмехнувшись, Глеб направился к выходу, прихватив собственную трость - игры манили, а игроки медленно, один за другим, всходили за золотые постаменты. Он имел право видеть это вблизи - а уже через несколько часов начнётся безумная гонка длиною, кажется, чуть меньше месяца…

========== Боль вторая. Круг ==========

Таня уже давно успокоилась; её истерика попросту подошла к концу, и девушка даже плакать заставить себя не могла – она просто смотрела в пустоту и пыталась понять, за что же оказалась в этом ненормальном кругу.

Она просто молча рассматривала людей, которые остановились напротив неё. Они все были невероятно разные – некоторые слишком бледные, многие – наоборот; кто-то действительно мечтал попасть сюда, на страшную игру под названием Тибидохс, но большинство даже в самом страшном сне не могло представить, что когда-то ступит на эту выжженную солнцем землю и сделает хотя бы один шаг в сторону своего персонального, личного, особенного летального исхода.

Они все до единого молчали – Гроттер чувствовала взгляды на себе и видела окружающих сама, водя глазами туда-сюда и пытаясь разобрать, кто именно может быть самым страшным соперником.

- Представьтесь, - суровый голос местного судьи заставил рыжеволосую. – Все по очереди должны назвать свои имя, фамилию и то, что они ещё должны сообщить о себе.

Таня отчаянно надеялась, что начнут не с неё – но странная стрелка крутилась на невероятном циферблате; она не хотела получать номер один, но…

- Представьтесь, - страшная стрела указала именно на неё. – Представьтесь, девушка с рыжими волосами.

- Татьяна Гроттер, двадцать лет, - выдохнула девушка. – Провидица. Номер… один.

Всё-таки первая – никто из номеров один никогда не выигрывал, и рыжеволосая даже не хотела ничего слышать о том, чтобы быть этим самым первым номером; ей стало невероятно страшно, и девушка опасалась даже сделать шаг в сторону портала, чтобы часом не случилось чего-то особо опасного.

- Иван Валялкин, двадцать лет, - прошептал Ванька. – Ветеринар. Номер второй.

Гроттер скривилась. Второй – и он не мог стать немного дальше? Таня чувствовала – добром всё это точно не закончится; знала, чувствовала, но ничего поделать не могла, не могла заставить Ивана хотя бы на несколько метров от неё отойти.

- Баб-Ягун, - продолжил третий – какой-то светловолосый лопоухий парень, который, кажется, вообще-то был весёлым и позитивным – но сегодня едва-едва дышал и мечтал провалиться, пожалуй, под землю. – Двадцать один год. Спортивный комментатор. Номер третий