Наркомания. Тонкости, хитрости и секреты

Все было бы просто здорово, если б не одно «но»… с самого начала ребята заметили, что Максим очень много пьет спиртного. Он пил все подряд: и шампанское, и водку, и ликер. Ему делали замечания, но в ответ получали: «Да вы что, я же не напиваюсь! Я трезвый! Я же не упираюсь «рогами в землю»! Просто у меня хорошее настроение». И опрокидывал очередную рюмку.

Прошло часа два. Дима с Лилей уже свалили в родительскую спальню, а Настя и Максим сидели в зале и о чем-то спорили. Максим уже кое-как сидел на месте, часто терял контроль над своими эмоциями, повышая на девчонку голос. Настя — девушка гордая и самостоятельная, поэтому спор продолжался очень долго. Никто не хотел уступать. И вдруг Максим устрашающим тоном сказал: «Настя, если ты еще хоть одно слово скажешь против моего, я сброшу тебя с балкона. Это я тебе обещаю!» А Настю это еще больше завело, и она сказала это «ключевое слово», которое Макс понял как вызов. Это было для него пределом.

Он резко встает, подходит к Насте, хватает ее и тащит на балкон. Не думая о последствиях, не мешкая, вытаскивает ее на улицу через форточку застекленного балкона и держит на вытянутых руках. Настя же в свое время, за те пять минут, которые она провисела на высоте 9-этажного дома, не промолвила ни слова, так как гордыня не давала ей этого сделать. Тут Макс понимает, что не в силах больше удержать девчонку, хоть и весила она всего ничего. Он попытался затащить ее обратно на балкон, но ничего не получалось. Силы отставили его, он чувствовал, что руки потихоньку ослабевают и вот-вот отпустят девушку.

В этот момент он быстро протрезвел и понял, что совершает безрассудный поступок, о котором будет жалеть позже. До него дошло, что он может потерять любовь, лишиться любимого человека навсегда. Ведь то, что он держит в своих руках — это все, что у него осталось. Жизнь человека, с которым они прошли через огонь, воду и медные трубы, с которым они были вместе и в радости, и в горе уже несколько лет, сейчас в его руках. Макс стал кричать, звать на помощь Димку, но тот был совершенно на другой стороне дома, он был очень занят, ничего не слышал или не хотел слышать. Максим кричал все сильней и сильней, голос уже охрип. На улице, возле подъезда, уже столпились люди и ждали, пока что-то произойдет. Кто-то уже сбегал, вызвал скорую помощь и пожарников. А Настя просто висела и плакала, понимая, что ничего не может сделать, и чем это все может кончиться, если не произойдет чудо. Чудо произошло. Откуда-то вдруг появился Димка. Увидев, что происходит на балконе, он было бросился на помощь, но. было уже слишком поздно.

Пальцы рук Макса расцепились.

Было слышно только 3 слова: «Я люблю тебя!»

Мама, не горюй

Эта история произошла одним зимним вечерком. Два часа назад меня нагнали с сотки под подписку о невыезде.

Я сидел на кровати в своей комнате, вокруг меня в истерике бегала моя мама, она не могла поверить, что ее сын будет судим. Отец был немногословен, говорил кратко, сухо и по существу. Помню только одну его фразу: «Парень, что ты творишь, ведь сдохнешь же». Но меня не трогали слова отца и слезы матери. В моей голове крутилась только одна мысль: где бы сейчас взять героина, и поскорей бы они закончили со своими никчемными лекциями о том, как я им дорог и как я должен жить. Я уже перебирал возможные варианты: кому можно позвонить и где взять денег. Меня круто кумарило, я не кололся трое суток и уже жалел об упущенной возможности подлечиться, когда опер мне предлагал дозу за то, что я напишу ему пару-тройку явок. Тогда я был раскумаренный и строил из себя партизана. Мне даже хотелось вернуть тот момент и согласиться на его предложение, лишь бы прошла эта адская боль.

Родители понемногу успокоились и оставили меня одного, а сами ушли в зал смотреть телевизор, забрав с собой трубку от телефона. Тогда у меня родилась свежая идея. Я потихоньку прошел в спальню родителей и достал из шкафа телефон отца и его кошелек, вытащил из него 6 сотен и ринулся в ванную: только там, включив воду, я мог незаметно поговорить по телефону. Я позвонил пареньку, с которым нас принимали, и договорился о том, чтобы он загнал мне героина. Мы разработали хитроумный план. Он должен был прийти ко мне домой, якобы для того, чтобы обсудить, что мы будем говорить на следачке, чтобы наши показания не расходились, и заодно, так, невзначай, он должен был вернуть мне мои видеокассеты. Одну из них он должен был разобрать, уложить туда граммишник и собрать обратно. Мы заранее договорились, что героин должен быть в кассете с моим любимым фильмом — «Мама, не горюй».