Наркопьянь

 «Жигуленок» рванул, обдав нас брызгами грязи из ближайшей лужи, сделал такой же лихой поворот на сто восемьдесят градусов, как и некоторое время назад, и принялся взбираться на склон. Проезжая мимо нас, мужик помахал рукой. Мы помахали в ответ. Мы вновь остались одни.

 - Странный мужик, - сказал Псих. – Непонятный какой-то. Наматывает тут круги. Такое ощущение, что он сам не знает, куда ему надо, вот и гоняет по округе.

 - Тут все странные. Ты того типа на мостике видел?

 - Да. Маньяк какой-то…

 - Вот-вот. Тут, похоже, одни сумасшедшие. У меня, кстати, тоже голова гудеть что-то стала – наверное, давление…

 - Давление леса. У меня уже давно гудит.

 - Тогда давай отсюда выбираться, пока крыша не рванула.

 - Давай.

 Пара километров, обещанная мужиком, на самом деле оказалась всей пятеркой. Об электричке, видимо, надо было забыть. По крайней мере, о ближайшей. С каждым шагом я все явственнее ощущал давление в голове. Словно какая-то неведомая сила сдавливала череп снаружи, стараясь вообще раздавить. Псих, похоже, ощущал то же самое. И, тем не менее, мы шли.

 Где-то через час пути впереди показалась заброшенная ферма. Еще одно брошенное хозяйство некогда великой страны. Еще один символ нищеты и упадка. Здания фермы смотрели пустыми темными провалами окон, крыша в некоторых местах обвалилась, образовав провалы, похожие на раны. Все вокруг заросло бурьяном.

 Ферму мы миновали в молчании. Еще через километр дорога, наконец, выплеснулась в деревню. От сердца отлегло. Я уж думал, что лес не кончится никогда.

 - До деревни, вроде, добрались, - тихо сказал я.

 - Вроде, да. Теперь бы еще и до станции.

 - Торопиться некуда. На электричку мы опоздали, следующая пойдет только через три часа. Интересно, ребята уже уехали?

 - Черт его знает. Может, да, а, может, нет.

 В ближнем к лесу дворе древняя бабка приделывала калитку к забору. Калитка была массивная, металлическая. Не знаю, откуда у бабки только силы нашлись оторвать ее от земли? Но повесить ее явно было для нее затруднительно.

 - Пойдем поможем, - сказал я Психу.

 - Пойдем.

 Мы подошли к бабке.

 - Здравствуйте. Вам помочь?

 Бабка посмотрела на нас и заулыбалась.

 - Спасители мои. Помогите, будьте добры.

 Мы взялись за калитку. Она действительно оказалась тяжелой. Тот факт, что бабка смогла ее оторвать от земли и даже пробовала повесить на петли, свидетельствовал о том, что люди тут жили крепкие и суровые. Не хомячки на джипах однозначно.

 Немного повозившись, мы приладили калитку на место. Бабка обрадовалась.

 - Ой, спасибо вам, милочки. Что бы я без вас делала. Молодцы какие. А то кобель, зараза, с цепи сорвался, удрал и калитку заодно снес.

 - Да не за что, бабушка. А далеко тут до автобусной остановки?

 - А вот прямо и идите, тут недалеко.

 - Спасибо. До свидания.

 - Это вам спасибо, помогли бабке. Дай бог вам здоровья крепкого…

 - И вам, бабушка.

 Когда мы отошли на почтительное расстояние, Псих сказал:

 - Давай-ка отсюда побыстрее. Что-то не хочу я повстречать кобеля, которые такие здоровые калитки с петель снимать умеет…

 - Я тоже.

 Мы ускорили шаг. Прошли дворов пять и вышли на шоссе. На другой стороне виднелся павильончик автобусной остановки. Я огляделся – шоссе было пустынным в обе стороны, насколько хватало глаз. Видимо, транспорт тут ездил нечасто.

 Метрах в пятидесяти от нас стоял мужик с незажженной сигаретой во рту. Мы решили стрельнуть у него курева. Мужик оказался пьян, но сигарет дал. Взамен мы дали ему прикурить, так как ни зажигалки, ни спичек у него не было.

 - Гуляете? – спросил мужик, слегка покачиваясь.

 - В поход ходили. А автобус до Кузнечного скоро придет?

 - Скоро, - мужик икнул. Потом приблизился к Психу и загадочным голосом спросил, - Ты давление чувствуешь?

 Опять это давление. Что-то в этих краях действительно было не так.

 - Чувствую, - ответил Псих.

 - Вот и я чувствую, - мужик выбросил окурок, - сколько живу – столько и чувствую. Да тут все чувствуют.

 - Так уезжали бы.

 - Куда? Давление повсюду, парни, повсюду. И вы никуда от него не денетесь.

 Из-за поворота показались две молодые женщины с колясками. Поравнявшись с нами, они крикнули мужику:

 - Чего ты тут стоишь, пьянь? Автобус теперь только утром будет…

 - А вот хочу и стою…

 Черт, автобус будет только утром! А это значит, что до Кузнечного снова идти пешком. Я проклинал все и вся.

 - А автобус точно раньше утра уже не пойдет? – спросил я женщин с тающей надеждой.

 - Точно.

 - А до Кузнечного как можно добраться?

 - Либо на машине либо пешком.

 - И далеко идти?

 - Километров где-то пятнадцать.

 Надежда умерла, не успев родиться. Я повернулся к Психу:

 - Слышал?

 - Слышал, не глухой. Придется пешком идти.

 - Тогда пошли.

 - Пошли.

 Попрощались с мужиком и двинулись в сторону Кузнечного. Интересно, сколько мы уже прошли? И сколько еще предстоит? Меркам местных я не доверял. Пятнадцать километров запросто могли оказаться и десятью и двадцатью и даже тридцатью. Что ж придется все устанавливать опытным путем.