Наркопьянь

 Прохлада метро привела в чувство. Вой ветра в тоннеле и грохот вагонов сливался в какую-то сумбурную какофонию – что самое странное, приятную моему уху. Видимо, в сознании произошли какие-то необратимые изменения…

 Я выбрался на поверхность на Площади Восстания. Закурил. Мимо тянулась вереница людей – или теней, я не разобрал, - смотреть на которую совсем не хотелось. Я и не смотрел…

 Вскоре появился Псих в компании своих знакомых. В общем-то, и моих знакомых, но некоторые из этих людей были мне не очень приятны. Впрочем, как выяснилось вскоре, их компания немного тяготила и Психа. Мы двинулись к клубу.

 По дороге я предложил взять пива. Поддержал мое предложение только Псих. Хотя этого было достаточно, чтобы мы, плюнув на остальных, пошли в магазин. Пиво было холодным и вкусным. Хотя на четвертый день пьянки – какая разница?

 У клуба мы встретили Доктора. Доктора я был рад видеть, как, наверное, и он меня, хотя мой внешний вид явно не привел его в восторг.

 - Не важно выглядишь, - заметил он.

 - Я себя и чувствую подобающе…

 - Бухаешь?

 - Нет, радуюсь жизни.

 Доктору было этого достаточно, чтобы прекратить свой допрос. Он тоже сходил взять себе пива и вскоре вернулся с парой бутылок.

 Мы встали у входа в клуб и принялись пить пиво. Знакомые Психа исчезли в недрах клуба. И слава богу.

 - А кто выступает-то? – спросил я наконец Психа.

 - Я вообще не особо в курсе. Но есть одна дельная команда – «Питер Пэн» называется…

 Я глотнул пива – вроде, становилось лучше.

 - И что играют?

 - Хард-рок… не, серьезно – типа «Лед Зеппелин» или «Дип Пёрпл», только тексты панковские и драйв…

 - Ладно, посмотрим.

 Доктор хлопнул меня по плечу:

 - Ты как дошел до такой жизни?

 - Ну, шел-шел и дошел…

 - Не хочешь – не говори.

 - Да говорить, собственно, и нечего.

 Он отхлебнул пива.

 - Согласен. Твоя рожа красноречиво говорит за тебя.

 Мы посмеялись. Потом допили пиво и, аккуратно составив пустые бутылки на тротуаре, зашли в клуб. Где-то в его недрах играла музыка.

 Концерт оказался так себе. Ни рыба ни мясо. Порадовали только те самые ребята, которых знал Псих, - «Питер Пэн», кажется. Они дали такого забойного рок-н-ролла, что я плясал, не останавливаясь. С потом вышли почти все токсины.

 Псих что-то кричал, Доктор дергался в языческой пляске, а я махал руками так, словно внутри меня был замурован какой-то сумасшедший механизм. Оторвались по полной что называется.

 Разгоряченные и в целом довольные мы вывалились из клуба. На улицу медленно надвигалась ночь. Настроение значительно поднялось.

 Псих предложил взять еще пива. Никто не отказался – еще бы. Знакомые Психа исчезли в неизвестном направлении, это тоже радовало – у них были кислые физиономии, словно кто-то им что-то был должен.

 Взяв пива, мы вернулись к клубу. У входа стояли музыканты из «Питер Пэна». Мы по очереди пожали им руки в знак благодарности за отличный концерт и угостили пивом. Парни не отказались. Поболтали немного о музыке, потом они двинули к метро, мы остались. Разъезжаться по домам не хотелось. Естественно, откуда-то появилось еще пиво.

 У клуба было много народу, так же отдыхающего и пьющего. Мы зацепились языками с какими-то парнями. Они что-то рассказывали, я особо не слушал. Потом к ним подошли их девушки и тоже что-то говорили. Я опять же не слушал. Псих им что-то вещал. Я же пил пиво и чувствовал некоторое облегчение.

 Потом одна из девушек сказала, что ее зовут Вера, и она хочет быть милиционером. Интересно так получилось: Вера – милиционером. В рифму даже.

 - Зачем тебе это? – решил я вклиниться в разговор.

 - Что зачем? – спросила Вера, не понимая сути моего вопроса.

 - Милиционером зачем становиться?

 Она ненадолго задумалась. А потом принялась сбивчиво выдвигать тезисы.

 - Во-первых, у них красивая форма…

 Я вспомнил серые мундиры, внушавшие страх рахитичным подросткам и лысым интеллигентам.

 - Во-вторых, быть милиционером престижно…

 Перед глазами встала провонявшая мочой и немытыми телами камера предварительного заключения.

 - В-третьих, я хочу чувствовать себя уверенно. Мне нужна корочка, с которой я ничего и никого не буду бояться.

 Тут она почти попала пальцем в небо. Я ужаснулся тому, что все в этом мире так просто: есть корочка – ты человек, нет – червь навозный. Настроение начало портиться.

 - И, в-четвертых, их, дураков, - она показала на знакомых парней – если надо, от тюрьмы спасу.

 «То есть отмажу, ты имела в виду», - подумал я. Но решил промолчать. Пиво в горло больше не лезло.

 - Понятно, - коротко сказал я, каждой клеткой своего организма ненавидя мир, в котором молодые девушки мечтают быть милиционерами. – Теперь мне все понятно. – Я повернулся к Психу и Доктору, - парни, пошли отсюда, а то меня сейчас стошнит…

 Похоже, Псих понял, о чем я, - он тоже двинул прочь. Доктор попрощался с парнями и пошел за нами.

 - Милиционером, блядь… - изрек Псих.

 - И не говори. Самое забавное – что ради корочки…

 - Да сейчас всё ради корочки!

 - То-то и оно, - я остановился, - пойдем еще за пивом, я снова хочу напиться.