Наркопьянь

 Дорога была разбита колесами множества автомобилей и размыта дождями, так что грязи и тут хватало. В этом плане от тропы ее отличало только то, что назойливые кусты не лезли своими ветвями в лицо. Шли молча, видимо, все устали и хотели скорее добраться до дома. Мне тоже говорить не хотелось, я думал.

 Вдоль дороги высились раскидистые ели, под ними лежал густой сумрак и прелая листва. Местами попадались небольшие болотца и ручьи. Лес как лес, в общем. Ничего особенного.

 Изредка дорога выплескивалась из леса в поле – если это можно было назвать полем – большие вырубки, где когда-то стояли финские хутора. Там до сих пор из травы таращились почерневшие гранитные фундаменты. Потом дорога снова ныряла в лес.

 Мимо нас проезжали те самые джипы с озера – хомячки возвращались домой. Проскочили несколько человек на горных велосипедах и небольшая группа пеших туристов.

 Где-то через полтора часа пути мы сделали привал и выпили остававшееся пиво. Лес вокруг шумел от волн накатывающего на него ветра. Начался мелкий дождь. Мы двинули дальше.

 Вскоре мы вышли к озеру, заросшему камышом. В узкой протоке был устроен мост из тесно сложенных бревен. Мы переправились на другую сторону. Где-то в озере плеснула крупная рыбина. Дождь прекратился так же внезапно, как и начался.

 …Мы шли уже два с половиной часа, а конца и края лесу не было видно. К тому же мы точно не знали протяженность пути, а потому могли только догадываться, сколько нам еще до ближайшего селения. Ребята подустали. Мы с Психом держались, но все же хотелось выбраться из леса побыстрей. В итоге решили поймать какую-нибудь попутную машину.

 Попытки с четвертой получилось. Однако свободных мест в джипе хватило только для ребят, мы с Психом не поместились. Помахав им на прощание рукой, мы пошли дальше. Они уехали, а мы остались один на один с лесом.

 Правда, мы предприняли несколько безрезультатных попыток поймать попутку, но все они проехали мимо, даже не остановившись. Я окинул взглядом Психа и себя. В принципе хомячков можно было понять. Без рюкзаков, помятые, с двумя ржавыми табличками, один наголо бритый, а другой, наоборот, взлохмаченный как черт – мы не походили на туристов или даже деревенских жителей, скорее на бродяг или цыган. В итоге решили и дальше идти пешком.

 Лес не кончался. В глазах уже рябило от бесконечных елок и берез. Я бы все отдал за то, чтобы вырваться в поле, на простор.

 - Еще чуть-чуть и я сойду с ума, - сказал я Психу, - от этого леса сойду.

 - Бывает. Это какой-то лесной психоз. Лес давит своим вековым молчанием, своей мощью и загадочностью. Городскому человеку трудно переварить лес. Скорее уж лес переварит его.

 - Меня уже начал переваривать…

 Где-то минут через сорок мы все-таки выбрались из леса. Дорога выплеснулась в поле, усеянное мелкими перелесками. Дышать стало свободнее.

 Но тут мы столкнулись с очередной проблемой: дорога разветвлялась. Одна уходила прямо, другая сворачивала направо. Куда идти не знал никто. Автомобили как назло тоже не проезжали мимо уже с полчаса, спросить было не у кого. Мы с Психом остановились. Я посмотрел на часы.

 - До электрички два часа. Сдается мне, что мы на нее не успеем.

 - Выбраться бы отсюда.

 Мы осмотрелись. Метрах в трехстах в перелеске стоял одинокий дом. Людей вокруг него не было видно, и оставалось только гадать: населен он или нет. Тем не менее, данный вариант стоило рассмотреть серьезно.

 Мы, было, направились к дому, как тут же словно черт из табакерки появился помятый «жигуленок» с прицепом, который просвистел мимо нас, проехал еще метров сто, потом сделал лихой поворот на сто восемьдесят градусов и помчался назад в нашу сторону. Мы отчаянно замахали руками.

 «Жигуленок» промчался мимо нас, потом вдруг резко затормозил и дал задний ход. За рулем сидел неопределенного возраста мужик, которого с равной степенью вероятности можно было назвать как молодым, так и старым. Я подошел к автомобилю.

 - До Севостьяново далеко?

 - Ну, километров пять.

 - А по какой дороге?

 - Да по любой.

 - Не подкинете?

 Мужик почесался.

 - Вообще мне в другую сторону. Но садитесь.

 Его логика настораживала и даже пугала. Судя по тому, что тут было только две дороги, и обе вели, по его словам, в сторону Севостьяново, а на скалы он явно не собирался, оставалось только гадать, куда это его «в другую сторону». Но мы сели.

 - Я вас до карьера довезу. Там начинается еще одна дорога. Пойдете по ней. Через пару километров будет заброшенная ферма. Пройдете ее – и вы в Севостьяново.

 Он дал газу. «Жигуленок» зарокотал, зашипел и заскрежетал одновременно и, подняв тучу пыли, рванул с места.

 Мы проехали, наверное, километра полтора, проскочили мостик через небольшой ручей, на котором стоял странный человек и, глядя ничего не выражающим взглядом вдаль, улыбался, потом свернули налево и помчались под откос по разбитой колее. Спустившись по склону, мужик остановил свой болид.

 - Вот дорога, - мужик показал туда, где начинался разбитый проселок, - идите по ней. Пока.

 - Спасибо. – Мы выбрались из «жигуленка» и пошли в сторону проселка.