Наркотики, как оружие против нас

На первом курсе колледжа я начал всё больше интересоваться левым движением. Там я принимал ЛСД около полдюжины раз. У меня никогда не было пресловутого “бэд-трипа”, но мои оценки потом резко упали. Одноклассник, с которым я подружился в колледже, принял примерно такое же количество кислоты на втором курсе и испытал то же самое. Мы с ним как-то обсуждали нашу способность запомнить, по крайней мере, целую страницу текста слово в слово, а потом перенести её на бумагу. Мы оба потеряли эту способность после опытов с ЛСД. Хотя наши оценки восстановились примерно через год или больше после последнего приёма кислоты, мы оба по-прежнему не могли запомнить больше одного предложения за раз для наших классных работ. Это заставило меня на несколько лет отказаться от активной деятельности, пока я не почувствовал, что ко мне вернулись нормальные умственные способности.

ЛСД также негативно влиял на мою уверенность в себе и эмоциональный контроль в течение многих месяцев, если не лет, после кислотных трипов. Я занимался борьбой в колледже и видел, как другой борец из старшего класса пытался вернуться в команду после перерыва в учебе, во время которого он употреблял десятки доз кислоты. В итоге он до тошноты волновался перед каждым матчем. Он настолько ослаб, что не мог выступать так же хорошо, как и на тренировках, и в итоге ему пришлось уйти из команды. Как в личном, так и в профессиональном плане на протяжении последующих десятилетий я наблюдал ослабление эмоционального контроля у всех, кто баловался кислотой.

В колледже, после того как я завязал с наркотой, я начал читать книги активистов из библиотеки дедушки. Поначалу мне было трудно не смешивать употребление ЛСД и других наркотиков с левым движением 60-х. В итоге я подавил свой негативный опыт с кислотой, написав выпускную работу в колледже, которая частично оправдывала этот наркотик. Потребовалось некоторое время, чтобы полностью избавиться от негативных последствий ЛСД. Точно так же я встречался с рядом людей, которые были политически активны в 60-е годы и, по-видимому, боролись с негативными последствиями кислоты в собственной жизни. С другой стороны, один или два из них, оглядываясь назад, открыто обсуждали со мной свой негативный опыт с ЛСД.

В первые годы работы я осознал, кто стоит за алкоголем и другими наркотиками, ещё до того, как начал работать с зависимостями. Я работал барменом в ресторане, принадлежащем влиятельным людям. Владельцы работали в правительстве штата, а также были связаны с мафией. Затем я работал инспектором по условно-досрочным освобождениям и видел, как высокопоставленные наркоторговцы уходили от серьёзных обвинений, в то время как мелкие торговцы и простые наркоманы получали сроки. Коллеги рассказали мне об огромной отмывке денег, происходящей через местные рестораны. В 1989 году я начал работать консультантом по борьбе с зависимостями — работу, которую я продолжил в Балтиморе, Вашингтоне и Нью-Йорке. В Нью-Йорке я получил степень магистра социальной работы и начал консультировать по более широкому кругу проблем психического здоровья.

Я начал проводить исследования для этой книги в 1990 году. Я натыкался на множество “альтернативных” статей в СМИ, прославляющих ЛСД и другие наркотики. Я читал различные книги, в которых отрицалось негативное воздействие кислоты, хотя авторы цитировали слова интервьюируемых, что это вредит их умственным способностям. Во время учёбы в аспирантуре Колумбийского университета в середине 90-х я просматривал статьи в библиотеке медицинского факультета. Я обнаружил несколько статей, в которых говорится, что ЛСД может наносить совокупный ущерб нашему разуму от легкой до тяжелой степени.

Моя профессия и исследования пролили свет на очевидный ущерб, который может нанести людям злоупотребление и/или зависимость от тетрагидроканнабинола, героина, кокаина, экстази и амфетаминов. На личном и профессиональном опыте я узнал, как регулярное употребление марихуаны может вызвать выраженную апатию и иметь другие негативные последствия, особенно у подростков. Я также видел, как “спайс” (синтетическая марихуана) вызывает у людей бред и галлюцинации. Я видел, как героиновая и кокаиновая зависимость может разрушать жизни, а употребление экстази — вызывать проблемы с памятью и депрессию.

Я верю в легализацию растения конопля, разновидностью которого является марихуана, а также в узаконивание употребления медицинской марихуаны, но также вижу, что назначение медицинской марихуаны получило чрезмерное распространение. Такое употребление “травки”, как правило, отвлекает людей. В этом не было бы ничего плохого в мире, где олигархия не нарушает наши права, не отнимает наши деньги и времени, не губит невинные жизни.