Народная демонология Полесья. Публикации текстов в записях 80-90-х гг. XX века. Том II. Демонологизация умерших людей

13в. Чтобы покойник не снился, его оскверняют нечистотами 13г. Брань, ругань — оберег от покойника

13д. Чтобы спастись от покойника, ему бросают одежду/вещи по частям 14а. Особенности снаряжения покойника для посмертного существования на «том свете»

14б. Умерших девушку/парня одевают в свадебную одежду 14в. Подушку в гроб набивают сеном, а не пером

15. Особенности поминовения покойника со дня похорон до года после смерти 15 а. Поминки в день похорон

15б. Второй день после похорон — «бужение покойника»

15в. Поминки сорокадневного цикла 15г. Поминовение до года после смерти

16. Запреты и предписания в течение года после смерти

16а. Запрет белить печь/дом, чтобы не повредить покойнику 16б. Запрет прясть, ткать, сновать, мотать до года, чтобы не повредить покойнику

16в. Продуцирующие действия родственников, чтобы покойник не уничтожил плодородие

16г. Очищение домашнего пространства от смерти

I. Поведение покойника

1а. Покойники приходят за умирающим, встречают нового покойника по дороге к кладбищу

В данном полесском мотиве реализуется семантика общеславянского культа предков: умершие члены семьи приходят во сне или наяву к человеку, который должен скоро умереть. Они предупреждают человека о скорой смерти, присутствуют при его кончине невидимо для остальных, встречают его по дороге на кладбище, принимая нового умершего в свое сообщество. Таким образом подчеркивается единство рода, состоящего из живых и мертвых, а переход в иной мир представляется как перемещение человека из ныне живущей части рода в ту часть, где находятся его умершие представители.

Этот мотив известен в других восточнославянских ареалах: умершие родственники предупреждают человека о смерти (бел.: Ляцкий 1892, 39); перед кончиной умирающему снится покойный отец и зовет его к себе (харьков.: Кулиш 2, 284); когда несут хоронить покойника, души умерших выглядывают из гробов и спрашивают: «Не видели там наших?» (канев. черкасск.: Гринченко 2, 9); дети, умершие раньше родителей, выходят их встречать со свечками в руках (чер-новиц.: Гнатюк 1912, 354); умершие разговаривают с находящимся при смерти умирающим, рассказывают, за какие дела на «том» свете положена награда, а за какие наказание (Головы межгор. ив.-фр.: там же, 287). Умершие родственники во сне зовут к себе того, кому предстоит вскоре умереть (нижегор.: МРПНП 2007, 145—146); к умирающему старику приходят все умершие деревенские мужчины и зовут его на «лесозаготовки» (новгор.: Черепанова 1996, 42). Представление о том, что умершие родственники принимают к себе нового покойника, реализуется в специальном акте, совершаемом сразу после выноса тела из дома: старшая женщина в семье берет горбушку хлеба и медный грош и, повернувшись к двери, говорит: «Дзеды, бабульки, батьки, матульки, дзядухны, цетухны, примице к себе помершаго нашаго батюхну и живите тамоки з им добре...» (бел.: Шейн 1890, 534—535).

БРЕСТСКАЯ ОБЛ.

№ 1. [Мой] родный дядько. Его помэрла жонка. Оны очэнь хорошо жыли. И сныця [третьей] дочкы, шо пришло домой она [умершая мать] и давай рассказывать, про свою усю жызь расказывала, шо там усе так самэ жывуть, так и наказують, хто, прымэрно, воровал, [так же ходят на работу]. Говорыт [своему мужу]: «Тыльки одын год прожы-вэшь без мэнэ и придэшь до мэнэ. [А сейчас] надо мнэ спэшыть, [у нас будут судить одну женщину, мне надо успеть]». И правда, пошол вон к нэй [через год] — забрала. с. Олтуш Малоритского р-на Брестской обл., 1985 г., зап. О. А. Золотарева от Крестовской Евдокии Максимовны, 1928 г. р.

№ 2. Пэрэд смиртью звычайно бачать кого-ныбудь з умэрлых своякоу. Маты моя, колы умырала, казала: «Вэрочка, да й ты тут». Вэра — то моя сэстра, шо умэрла ужэ дауно. А маты з воной бы размоуляла.

с. Спорово Березовского р-на Брестской обл., 1988 г., зап. М. Ф. Рутковская от Ревенько Евдокии Михайловны, 1936 г. р.

№ 3. Моя мати, вона сама видела. Мужева сестра умэрла. Моя мати лежыть и дывица: у шчо убрали, у том и пришла [умершая]. На други дэнь друга сестра помэрла.

с. Радчицк Столинского р-на Брестской обл., 1984 г, зап. А. А. Плотникова.

+ 8.1е. Душа принимает облик умершего человека (в той одежде, в которой его похоронили)

ГОМЕЛЬСКАЯ ОБЛ.

№ 4. Да присниуса Андрэю [племяннику Хадоски]: «Батько зове до дому». И ена [Хадоска] казала: «Ну, и мне ужэ трэба до дому», [после этого умерла].

с. Замошье Лельчицкого р-на Гомельской обл., 1983 г., зап. Е. М. Назарова.

№ 5. Як мертвиц лежить на лаве, то уси мертвецы, деды за столом сидять. Не можно спаць за столом: прогоняють. Меня тусовали некии деды с бородами, бо, кажуть, грех лля стола спать, як мертвиц у хате.

с. Малые Автюки Калинковичского р-на Гомельской обл., 1984 г., зап. А. А. Архипов от Есьман Марфы Максимовны, 1921 г. р.

№ 6. [Умирающему кажется, что] ля няго стаиць пакойник, патом уж ен уходзиць, [умирающий] кажа: «Падажды, *разом пойдэм».

с. Великий Бор Хойницкого р-на Гомельской обл., 1985 г, зап. Е. Тарасова от Демиденко Пелагеи Семеновны, 1899 г. р.