Народная демонология Полесья: Публикация текстов в записях 80–90-х гг. ХХ в. Том 3

№ 182. Ну, вот я понесла в цэркву с своими *водытысь, колись батюшка водиуса, як симь нидэль пройдэть, то трэб було идти в цэркву — водиуса. Да нэ трэба було обоих нэсты тых дитэй, однэньку взяты дывчыну. Але одна тут жынка была, соседка моя, она так уж хотэла её несты. Да и вона взяла однэ, я — другэ, да и пошли мы водытиса. Мы прыходим у ту цэркву, одна жынка ужэ стоит з дытыною. Ну, мы вишли, вона бэрэть тэго дытюка, трусить. Это ж ужэ штось недобре у нее було, штось поганэ. А я ж тожэ знаю! Да кажу: «Чуй, Настя!» Кажу: «Што ты мни? Чи шчо ж тэбэ трэба на гэти мои диты нещасны завидоваты». Знаете, як двойня ты было гледэты тади! Ой! Што гора, то гора. Это шчэ добрэ, шо у меня така свэкруха була добра. А я ей кажу [Насте]: «Ты мне не кажы, я лучшэ тэбэ знаю». И знате, принесла я свои диты до дому, ты дывчина коньчаеца. Душы пускаецца. Тая дитына крычить — умираить. Ну, я перэно-чувала, на другий дэнь пошла туда рана до них: «Добрый дэнь!» — «Добрэ здоровья!» Свэкроу ее сроду со мной добра була! — «Йий, Марьйичка, чо ж ты так зарання пришла?» — А я кажу: «Татьянка, прышла, принесла вам свой долг вашэй оддавати». А вона кажэ: «Якой?» — «А вот твоя нивестка, ми шли в цэркву, она давай тырусыти дытину. Да, — кажу, — я ниц ночэчку не спала. Да, — кажу, — я прышла ей казати: нехай ей то, шчэ вона мне зазынула». А вона каа: «Хиба вона дурная»? — А вона плачэть: «Я ниц не знаю, я эта так пыднымала, я пиправлялыся». «Ты, — кажу, — ...» Ее дитына на трэтий дэнь умэрла. А як бы я нэ перэказала, тоб моя умэрла. То вона мэнэ и кляла! А мне гриху нэма за то. Вона ж мне робыла впэрод.

с. Любязь Любешовского р-на Волынской обл., 1985 г, зап. В. И. Харитонова от Иванисик Марии Протасьевны, 1900 г. р.

+ 16.5п. Порчу переводят на того, кто испортил

№ 183. Як дытына з дытыною зносыцця и одну выщэ пиднимуть, то будэ кинчэтысь, будуть крыксуны. [Будет все время кричать. Заговор от криксунов:] «Крыксуны, вбуты в жовти чоботы, станьтэ на высокых воротях, йдить у болота, у очэрэта — там вам спочываты, а [имярек] спокий даты».

с. Любязь Любешовского р-на Волынской обл., 1985 г., зап. С. А. Бурлуцкая от Олеш-кевич Марии Петровны, 1926 г. р.

+ 16.4в. Приговоры и заговоры — обереги от порчи

№ 184. [Насылание зноса:] А вот встрэчаюцэ дви жынки, с дэтюками. Коб я хочу тэбе пакость зробиты, я свое подняла так, ци в *нэньци: «Мое воучыне, твое козине, нехай мое моучыть, а твое бурчыть. Мое вышчэ за твое, да мое будэ спаты, а ей крычати».

с. Любязь Любешовского р-на Волынской обл., 1985 г., зап. В. И. Харитонова от Клим-чук Агриппины Андреевны, 1898 г. р.

+ 16.3а. Порчу наводят словом (заговорами, заклинаниями)

ЖИТОМИРСКАЯ ОБЛ.

№ 185. От до мене иде соседка с дитям и у мене дитя, то треба з дитям вийти на улицу и так казать:

Месец и зори то двое.

Хай ростуть детки обое.

Шо матерки думають, то матеркам,

А шо дети думають, то хай детям.

с. Тхорин Овручского р-на Житомирской обл., 1981 г., зап. С. М. Толстая от Казимирчук Одарки Ивановны, 1909 г. р.

+ 16.4в. Приговоры и заговоры — обереги от порчи

КИЕВСКАЯ ОБЛ.

№ 186. Як стрекаюцца або уходыть у хату, у табе маленькее, и у ее маленькее [дитя], дак йиньша така е скатина, шо, кажэ, пудыме ужэ суае дитя да кажэ: «Шоб мое росло уысоко, а ты закопала свое глыбоко». Дак о тэ дитятко, оно ужэ *марнее и марнее, пока не умре . с. Копачи Чернобыльского р-на Киевской обл., 1985 г, зап. О. В. Санникова от Грищенко Фотиньи Аверковны, 1910 г. р.

+ 16.2б. Последствия порчи — болезнь, смерть, бесплодие, несчастья, отсутствие блага

+ 16.4в. Приговоры и заговоры — обереги от порчи

3с. Время наведения порчи

Порчу, как и сглаз, могут наслать в любое календарное время, однако наибольшее количество ситуаций насылания порчи в полесских материалах связано с двумя праздниками, на которые в Полесье приходятся периоды наибольшей активности ведьм и колдунов, — Юрьевым днем (днем вмч. Георгия Победоносца, 23.04/05.05), в который происходил первый выгон скота, и Иваном Купалой (Рождеством Иоанна Крестителя, 24.06/07.07), связанным с днем летнего солнцеворота и семантикой поворотного, пограничного времени, открытого для проникновения на землю демонических, потусторонних сил. В единичных случаях упоминаются канун Крещенья, Новый год, осмысляемые как моменты начала нового календарного периода, и Троица (Зеленые святки) — в полесской мифологии время прихода на землю русалок и душ умерших. В одном случае опасной называется также фаза молодого, растущего месяца, связанная с активизацией ведьм. Вне календаря особо уязвимыми для порчи считались моменты начала любого важного дела и ситуации «перехода» (начало сева, отел скота, закладка нового дома, свадьба и начало совместной жизни молодых), во время которых легко забрать символическое благо.

ЧЕРНИГОВСКАЯ ОБЛ.

№ 187. На Ивана Купала не давали [ничего из дома], бо есь такие шо шось делали. Як се-ють — не дають. Як теля родица — не дають. Або як купять шо — тожэ не дають. с. Мощенка Городнянского р-на Черниговской обл., 1980 г., зап. С. М. Толстая.