Народная демонология Полесья: Публикация текстов в записях 80–90-х гг. ХХ в. Том 3

№ 35. Юрья-Ягорья вясною бываеть и зимою. Зимою распускаеть ваукоу, по воле пус-каеть, а вясною пугаить. У нас було. Быу пасешник. Поехау на Ягорья весною по жэр-ди у лес. Жэрдей наклау и поехал рано ён. И тольки выехать яму з лесу, идёть старичок, вядёть воука у повади, забретал за шыю и вядёть. Тот спужауся, што не мог ничога прагаварить. Конь стау на дыбы, а старичок гаворить: «Смотри, большэ штоб ты ня ездиу никуды у етат день!» И прибег той и коня етага бросиу и прибег у пасеку. «Чаго ты, Иван, змяртвеу добре?» — «Усё я там побрасау...». Вот, ены пошли. Конь стояу там, як урытый. Он не признавауся людям. Казали, што не надо признавацца [нельзя рассказывать никому об этой встрече].

с. Семцы Почепского р-на Брянской обл., 1982 г., зап. М. И. Серебряная от Недостоевой Евдокии Федотовны, 1900 г. р.

№ 36. Раньше, када мыли залою палатно, нельзя было золить в пятницу. [Тому, кто нарушал этот запрет, являлась во сне Пятинка и говорила:] «Пятинку замыли, залою засыпали, Пятинку забили». [Кто это Пятинка?] Ти вона святая? Как звание такое. с. Радутино Трубчевского р-на Брянской обл., 1982 г., зап. А. В. Гура от Бирючковой Авдотьи Изотьевны, 1918 г. р.

+ 35-А.12. Кто такие Пятница, Варвара, Середа, Неделя (святая, грешница, персонификация дня недели, мать многочисленных дочерей)?

3. Персонифицированный праздник запрещает людям ходить в свой день в лес, на реку

Способами наказания тех, кто ходит по праздникам в лес по ягоды-грибы либо на рыбалку, оказываются в данных текстах (№ 37—38) либо внезапная буря и непроходимый бурелом, либо вцепившийся в ногу уж, от которого удается избавиться лишь после церковной службы. Подразумевается (но не формулируется в тексте), что оба бедствия — результат «карательных» действий со стороны персонифицированных праздников. Встреча в лесу с персонажами нечистой силы (с чертями, называемыми капелюшниками, поскольку они описываются в виде франтов во всем белом и в широкополых шляпах) — это тоже стандартный способ наказания нарушителей запрета на несвоевременную работу (особенно характерный для поверий ткаческого цикла). И только в одном тексте (№ 39) данной рубрики персонифицированная «Неделя» выступает как действующее лицо повествования: она выглядит как «белая деучына», заставляет рыбака прекратить рыбачить и проявляет свои пророческие способности, предсказывая рыбаку день его смерти. Об этой мифической «Неделе» информант сообщает, что многим жителям села приходилось ее видеть.

По свидетельствам жителей Ельского р-на Гомельской обл., пошедшие за грибами в день Чуда и заблудившиеся люди считали, что это так «Чудо начудзшо» (ТМКБ 2013: 642).

БРЕСТСКАЯ ОБЛ.

№ 37. Колись быу большой празнык — Оноприй, двадцать пятого июня [день св. Онуфрия, 12/25.VI]. На тэй празнык по ягоды нэ можно було ходыты, а вона [одна женщина] пошла. И гуж вокруг ноги обэрнууса [и никто не мог его снять]. До цэрквы ее повэзлы, по селу водили... [Батюшка молитвы отчитал — и только тогда уж отцепился.]

с. Радеж Малоритского р-на Брестской обл., 1986 г, зап. А. Л. Лучанская от Нушчик

Ольги Павловны, 1920 г. р.

№ 38. [Однажды пошли мы в лес на праздник Ивана Купалы.] Да як узяло класты той лес! Так устлало, што не могли перайти — одна бура коло другой буры. Ледве выйшли з лесу. Дак казали: «Боуш у празник никада не пойдемо у лес!» Таки бурьян схопиуса, як мы поутикалы. Што-то чудилосо — холера его знае [что это было].

с. Радчицк Столинского р-на Брестской обл., 1984 г., зап. О. В. Санникова.

ГОМЕЛЬСКАЯ ОБЛ.

№ 39. [«Неделя» является человеку, пошедшему ловить рыбу в воскресенье.] Йон не понимау недели [т. е. не соблюдал запрета на работу в воскресенье]. Йон занимауся рыболоуством. Выходит на его такая белая деучына, як раз из тое бани вышла [информантка показывает на стоящую у реки баню]. Яна яму сказала: «Стой!» Моё усё тело обомерло, а она сказала «иди!» — и пошоу [т. е. ушел с рыбалки]. Йон не роска-зуе никому. [«Неделя» сообщила ему, когда он умрет и что с ним случится впредь, но запретила рассказывать об этом кому-либо.] Ето так говорят, ето — Неделя, яе багато хто бачыу.

с. Дяковичи Житковичского р-на Гомельской обл., 1983 г., зап. М. И. Серебряная.

ЖИТОМИРСКАЯ ОБЛ.

№ 40. Празник якись быу. Пошли деуки в лес, ягоду брали. Як начало щвистать! Подняли голову — сперади стоять два чоловеки во усём белом, шляпа бела, щеткова-ста (як з соломы). То капелюшники. В час дня йих бачуть. Деуки начали утекать, а те за ними. Даганяють — и сперади зноу стоять. Деуки кричать, а як из леса выбежали, те у лесу остались, дальше своих мест не пошли. Трэба было пэрэхрэститься, молиться воскрэсной молитвой. Там стоить суха чорна береза, там всегда [слышится: как-будто] щвиня хрупэ, а не видно никого! Там хиба убитый лежить [на том месте, где явились «капелюшники»]. И чого бежать було? Як зачне щвистать, дак лес до земли поляжэ — куды ж вони денуться?

с. Тхорин Овручского р-на Житомирской обл., 1981 г., зап. И. Г. Безрукова, Е. В. Максимова от Онищенко Зинаиды Игнатьевны, 1928 г. р.

+ 34. Черт