Народная демонология Полесья: Публикация текстов в записях 80–90-х гг. ХХ в. Том 3

Одним из наиболее распространенных способов насылания порчи в полесской традиции являются поклады — вредоносные предметы, выступающие в качестве орудий порчи: старые, битые, сломанные, пустые, использованные предметы, символизирующие принадлежность к смерти и потустороннему миру. В Полесье в качестве покладов чаще всего использовались яйца, иногда высохшие (т. е. бесплодные), а также яичная скорлупа, разбитые горшки, хлебные корки, тряпки, спутанные волосы, пепел, сажа, угли, головешки, сухие листья, связанные узлом веревки, старые лапти, старый веник, очистки, помои, мох; мертвые животные, насекомые и их части: дохлые мыши, высушенная жаба, дохлый поросенок, щетина, шерсть, перья, змеиная шкура и кровь мертвой змеи, кости и черепа животных, когти и ногти; предметы, связанные со сферой смерти и бывшие в соприкосновении с покойником: его одежда, вода и мыло, которыми его обмывали, мерка и стружки от гроба, веревка, которой обвязывали руки и ноги покойника, земля с могилы и др., а также острые, колющие предметы (битое стекло, гвозди, иголки) и т. д. Тот, кто насылал порчу, задавал этим и другим предметам вредоносную силу с помощью магического слова, наговаривая на них вредоносный заговор. Орудия порчи подкладывали или выливали под порог, пол, печь, под угол дома, затыкали в стены, закапывали во дворе, огороде, хлеву, иногда оставляли на дороге — если человек наступит на подброшенный предмет или поднимет его, на него перейдет порча.

Вместе с подкладыванием в пространство жертвы вредоносных предметов порчу могли наводить на предметы, принадлежащие самой жертве, — на волосы, рубашку и пр., после чего их помещали в места, имеющие семантику «нечистых» и «опасных», связанных с «иным» миром, например клали на перекресток, под дерево, вывернутое вихрем.

Вторым по частотности видом порчи в Полесье является дане (дословно: данное) — пища и питье (соль, сахар, пряник, вино, водка, чай и пр.), на которые наговаривали вредоносные слова и давали съесть или выпить тому, на кого насылали порчу. В этом виде вредоносной магии есть важный мотив, связывающий полесскую мифологию с карпатской и западнославянской традицией: у человека, съевшего или выпившего наговоренную пищу/питье, внутри заводятся гады (змеи, лягушки, ящерицы), которые будут мучить его, иссушать и вытягивать из него жизненные силы. Живущих внутри человека гадов можно исторгнуть или выманить из больного с помощью специальных приемов. Порчу, насланную в виде какого-либо животного, старались выгнать из тела больного рвотными средствами (ср. известный сюжет восточнославянских быличек о том, как порча выходит из больного вместе со рвотой в виде лягушки, змеи и пр.) или выманить, поставив рядом со спящим больным крынку молока или миску с ягодами, — змея, почуяв запах молока или ягод, выползет у него изо рта. Один из полесских мотивов объясняет «технологию» изготовления вредоносной пищи, связанную с кощунственным использованием хлеба и змеиного яда: змею подвешивают так, чтобы яд с ее жала капал на лежащий внизу хлеб. Когда он пропитается ядом, его можно подмешивать в дане для наведения порчи на человека.

Использования змей и прочих гадов для наведения порчи встречается и других мотивах полесской традиции: в сферу деятельности колдуна входит способность повелевать змеями, которых он насылает на других людей, в результате чего у них в хлеву, в корыте, из которого пьют лошади, во дворе, в доме появляются змеи, лягушки, ящерицы, черви. В одном из текстов встречается уникальный сюжет о лягушке, которая выпивает кровь из ребенка (о способности лягушек и жаб кусать людей см. (Federowski 1: 177)). Ср. быличку из с. Озерск Дубровицкого р-на Ровенской обл., в которой огромная кладбищенская жаба съела маленького ребенка (Гура 1997: 385).

Колдун мог наслать порчу в вихре — если он заденет человека, тот заболеет. Колдуны насылали порчу и по воздуху, пуская по ветру пыль, песок, пепел, волосы и пр. со злым наговором на того, кому порча предназначена. Одной из распространенных форм порчи было вынимание следа: ведьма или колдун вынимали землю с отпечатавшимся следом босой ноги того, кого хотели испортить; эту землю помещали в печную трубу, чтобы жертва порчи сохла, как сохнет земля в трубе, или закапывали в чью-нибудь могилу — тогда человек умирал.

В Полесье хорошо известен один из распространенных мотивов восточнославянской традиции — остановка колдуном свадебного поезда после венчания. Наиболее часто для этого подкладывали на дороге, где должны проехать молодые, или в их возок стручок с девятью горошинами со словами: «Девять бочак гароху, дзесятая невеста, кони ни с места!» После этого кони не смогут сдвинуться с места (с. Барбаров Мозырского р-на Брестской обл.). Порча также могла быть наслана на парня или девушку с тем, чтобы они не смогли вступить в брак. В частности, парню под сани подкладывали старый веник, чтобы он не смог жениться в течение года.