3. Выполнить описание игрушки как со стороны образного содержания, так и внешнего облика (форма, конструкция, цвет, декор).
4. Дать описание игровых действий с игрушкой.
5. Выразить отношение ребенка к игрушке.
Образцы сочинений
Было тихое морозное утро. Солнце играло мозаикой узоров на окне и заглядывало в не замороженный кусочек стекла.
– Ванька! Вставай баловень, – ласково скомандовал дед. – Проспишь свое счастье, а ну подь сюда!
Одеяло на печи зашевелилось. Ванька, нехотя потирая сонные глаза, прыгнул в старенькие отцовские валенки. Он очень любил деда, во всем старался ему подражать, немного побаивался и поэтому беспрекословно подчинялся ему.
– Вот те! Держи, сонна тетеря! – шутя, прокряхтел дед.
Он протянул мальчику в огромной мозолистой ладони соломенного коня.
– Ух-ты! – От восхищения у Вани раскрылся рот.
Перед ним, как живой, красовался конь. Солнечные лучи резвились по гриве, хвосту, ногам. А грива! Что это была за грива! Необыкновенный, большой веер тоненьких соломинок так и сверкал на солнце. Хвост словно развевался по ветру. Передняя нога была согнута, будто конь в любую минуту готов был сорваться с места и нестись в неведомую даль. Его милая мордашка была слегка наклонена, и Ваньке показалось, что конь ему подмигивает. Добрые васильковые глаза коня преданно смотрели на Ваню, будто говорили:
«Ну, возьми же меня, чего ждешь?» А малюсенькие кисточки, приделанные к уздечке, казалось, слегка позванивали.
– Ну, держи! Чего же ты? Али не по душе конь-то?
Ванька бережно взял коня в свои худенькие ручонки, у него захватывало дух, глаза блестели от счастья: «Золотой конь! Тот самый, про которого дед сказку сказывал!» Позабыв от восторга поблагодарить деда, Ваня убежал в свой уголок, за печку. В этом тихом, теплом, а главное, укромном месте Ванька играл – это был его маленький детский мирок. Здесь, под лавкой, в небольшой коробочке лежали очень дорогие его детскому сердцу: пучок деревянных палочек, с любовью оструганных когда-то дедом, связанный атласной лентой, доставшейся ему от бабки Дарьи, аккуратно сложенные лоскутки – тоже подарок бабушки, две стрелки от старых часов, сломанная пуговица и какая-то железная штучка.
Ваня аккуратно поставил коня на середину лавки, заботливо поправил ему хвост и бережно стал доставать все, что лежало в коробочке. Палочки мигом превратились в солдатиков, сломанная пуговица стала командиром, а из остального мальчик соорудил пушку. Все это он поставил вокруг коня.
– Вот, это тот самый золотой конь, про которого я вам рассказывал, – шепотом, но отчетливо сказал Ваня.
Среди солдат пробежал легкий шепоток. Все они восхищались небывалой красотой коня. И все они были очень рады такому неожиданному гостю.
– А звать-то его как? – весело спросил один из солдат.
– Яша, Яшка его зовут! – волнуясь, сообщил Ванька.
Опять послышался легкий шепоток.
– А ты, небось, к нам издалека, устал, изголодался в дороге. А ну, ребята, принесите-ка Яшке воды да сенца послаще, – весело командовал командир. Мигом все было сделано, коня напоили, накормили.
– Хорош ты, братец, хорош. Вот только силен ли ты? А ну, проверим!
Командир ловко вскочил на коня. Яшка взбрыкнул, гордо вскинул голову, стукнул раза три копытом о землю и помчался быстрее ветра.
– Ванька, таракан ты запечный, чего там шепчешься опять? Бросай-ка все да обедать иди, – позвала добродушная бабка Дарья.
– Иду, – отозвался Ваня.
И снова солдатики превратились в пучок, перевязанный лентой, лоскутки, стрелки, пуговица и железка заняли свое место, но на этот раз в коробочке стало теснее – сюда же мальчик поместил Яшку.
– Ванька, остынет каша-то, вылазь уж, – настойчиво повторила бабка.
Ваня бережно поставил заветную коробочку под лавку, накрыл ее пожелтевшей от времени газетой и направился обедать.
Какое-то радостное чувство переполняло Ваньку изнутри и приятно жгло: «А ведь конь-то настоящий – живой!»
В нашей маленькой деревне наступил вечер. У меня грустное настроение, потому что моя бабушка Еня заболела, а мои старшие сестры Галина и Граня со мной не играют. Я недавно переболела брюшным тифом и пока очень слаба, мне не разрешается гулять на улице. Сестры уходят в школу, приходят поздно и учат уроки. А школа у нас за пять километров от деревни. И со мной разговаривает только бабушка. Она сшила мне куклу, которая сейчас лежит со мной на полатях возле печки. Мы с ней сильно болели, и я сейчас очень коротко подстрижена. И от этого мне еще грустнее. Мне уже семь лет, и я хожу в первый класс. У всех девочек в классе косички, а я теперь как мальчишка. Одна бабушка меня успокаивает и говорит, что косы у меня к весне уже отрастут, я тоже на это надеюсь.