Народная история России. От Первой мировой до установления советской власти

Население отнеслось к установлению большевистской власти весьма негативно. Лишь небольшая часть рабочих, солдат и матросов поддержала восстание. Некоторые граждане отреагировали на переворот равнодушно. Но подавляющее большинство населения как в Петрограде, так и во всей России переворот не приняло.1752

Вся свободная пресса, которую РСДРП(б) не успела прикрыть, яростно клеймила захватчиков власти. Большевиков называли „насильниками“, „бонапартистами“, „авантюристами“ и эпитетами похуже.1753

Показательно, что 27 октября (9 ноября) нарком А. В. Луначарский с отчаянием написал в личном письме, что меньшевики, эсеры, интернационалисты начисто саботировали большевиков. Городская Дума была также озлоблена против них. По словам Луначарского, обыватели, интеллигенция – все, все, все, кроме солдат и рабочих, быть может, некоторых крестьян были против них: „Пока страшная, пугающая изолированность и бешеная злоба.“1754

После свержения своих предшественников Совнарком уступчиво объявил себя временной властью только до выборов в Учредительное Собрание.1755 Большевики искусно подменили Временное правительство Совнаркомом, тоже якобы „временным“ правительством. В результате, многие были убеждены, что новый режим – это несерьёзная „однодневка“, которая недолго продержится у власти.

Другие понимали, что до созыва Учредительного Собрания оставались считанные недели, и у большевиков шанса на победу не будет. Политический расклад тех месяцев гарантировал, что ПСР и меньшевики получат заметное большинство голосов, а РСДРП(б) и левые эсеры на выборах провалятся.

Сознание этого и страх перед очередным насилием повлияли на пассивность некоторых граждан. Казалось, зачем протестовать и сопротивляться, если захватчиков и так скоро сместят демократическим путём? После Октября никому и в голову не приходило, что большевики смогут удержаться у власти на месяцы и годы, не говоря уже о долгих десятилетиях.

Характерно в этом отношении было свидетельство мемуаристки Н. А. Кривошеиной. Она вспоминала: „Что ж, говорили знакомые, это не надолго, да и кто они? Вот этого никто тогда не знал, никто не понимал, что это как раз надолго и что паук начал плести незаметную как будто сперва паутину.“1756

После переворота под Царским и Красным Селом загремели выстрелы и началось наступление сил, верных А. Ф. Керенскому. Сторонники большевиков рыли окопы, ставили рогатки и мотали колючую проволоку. Но, по выражению одного солдата, походило всё это скорее на маневры, чем на настоящую войну.1757

Большевики чувствовали слабость противника, идейный разлад и неустойчивость в его рядах. Очевидец писал, что, лёжа в цепях на подступах к Петрограду, они не верили в серьёзность борьбы с бывшим главой правительства. На стороне большевистских сил была уверенность в своем превосходстве над врагом.1758

В. В. Арамилев, участвовавший в тех боях на стороне РСДРП(б), писал, что против большевиков были двинуты сначала кавалеристы в конном строю, а потом цепи пехоты под прикрытием броневиков: „Мы подпускали их на выстрел охотничьего ружья и одним дуновением опрокидывали назад. Били щелчками в лоб, как комаров, и не было в сердцах наших настоящей злобы, обычного воинского исступления, нарастающего в бою. Не было потому, что попытка Керенского взять Петроград казалась смехотворной.“1759

В попытке отвоевать столицу обратно не было ничего смехотворного. Она была трагична, так как люди гибли один за другим. Победа над Керенским стоила немалых жертв.1760

По данным штаба ВРК, только к 31 октября (13 ноября) со стороны войск Керенского-Краснова легло около полуторы тысячи ранеными и убитыми.1761 Потери ВРК оценивались в 200–500 убитых и раненых.1762 В ходе перестрелки в Царском Селе были убиты гражданские и несколько детей.1763

Кровопролитие продолжалось. Вслед за Петроградом и Гатчиной им в гораздо большем масштабе была охвачена Москва. С первыми успехами в столице лидеры РСДРП(б) предприняли шаги к взятию второго центра страны. Ленин боялся, чтобы в Москве большевиков не взяли „за горло“.1764

Поэтому диктатор напуствовал отъезжающих туда бойцов: „Не забывайте, товарищи, Москва – сердце России! И это сердце должно быть советским, иначе революцию не спасти.“1765 Однако сопротивление перевороту в Москве было организовано куда лучше, чем в Петрограде. Фактора неожиданности уже не было, и бои приняли затяжной характер.1766 Впоследствии Л. Д. Троцкий признался, что если бы восстание началось в Москве, до переворота в Петрограде, оно неизбежно получило бы более затяжной характер, с весьма сомнительным исходом. Неудача в Москве тяжело отразилась бы на Петрограде.1767 Это было правдой.

Поначалу о захвате власти в Петрограде ходили сильно преувеличенные слухи. Достоверной информации о перевороте не было. У москвичей это создавало чувство тревоги и беспокойства.1768 Неуверенность в происходящем была также связана с тем, что по постановлению РСДРП(б) было приказано не допустить выход „буржуазных“ и „соглашательских“ газет.1769