Народная история США: с 1492 года до наших дней

«Нью-Йорк таймс» посвятила событиям в Колорадо редакционную статью, и теперь они привлекли международное внимание. Основной акцент газета делала не на совершённых злодеяниях, а на допущенных тактических ошибках. Статья о «бойне в Ладлоу» начиналась словами: «Кто-то допустил грубый промах…» Два дня спустя, когда шахтеры вооружились и рассеялись по холмам горнодобывающего района, та же газета сообщала: «Когда самые смертоносные из созданных цивилизацией видов оружия оказались в руках людей, настроенных как дикари, невозможно сказать, сколько продлится эта война в Колорадо, если она не будет прекращена силой… Президент должен отвлечь свое внимание от Мексики на то время, которое достаточно для принятия суровых мер в штате Колорадо».

Губернатор Колорадо попросил прислать федеральные войска для наведения порядка, и Вудро Вильсон ответил на просьбу согласием. Когда меры были приняты, забастовка потерпела неудачу. В дело вмешались Комитеты Конгресса, собравшие тысячи страниц свидетельских показаний. Профсоюз так и не был признан. Шестьдесят шесть мужчин, женщин и детей были убиты. Ни одному из бойцов отрядов милиции или охранников шахт так и не предъявили обвинения за эти преступления.

Однако штат Колорадо продолжал оставаться местом ожесточенного классового конфликта, последствия которого ощущались по всей стране. Угроза бунта все еще отчетливо сохранялась из-за существовавших условий промышленного производства в США, а также благодаря неудержимому духу бунтарства, жившему в рабочей среде, вне зависимости от того, какие законы принимались, какие либеральные реформы оставались на бумаге, какие расследования проводились, какие слова соболезнования и примирения произносились.

В «Нью-Йорк таймс» упоминалась Мексика. В то утро, когда в Ладлоу в скрытой под палаткой яме были обнаружены мертвые тела, американские боевые корабли атаковали расположенный на мексиканском побережье город Веракрус. Его обстреляли и оккупировали, оставив после себя сотню убитых мексиканцев. Это было связано с тем, что власти Мексики арестовали американских моряков и отказались извиниться перед Соединенными Штатами, дав салют из 21 орудия. Мог ли патриотический пыл и воинственный дух прикрыть классовую борьбу? В 1914 г. росла безработица и надвигались тяжелые времена. Могли ли пушки отвлечь внимание и сплотить нацию перед лицом внешнего врага? Конечно, обстрел Веракруса и нападение на палаточный городок в Ладлоу являлись простым совпадением. А возможно, это был — как кто-то однажды охарактеризовал историю человечества — «естественный отбор случайных событий». Вероятно, стычка с Мексикой стала инстинктивной реакцией системы, направленной на самосохранение и создание боевого единства народа, раздираемого внутренним конфликтами.

Бомбардировка Веракруса была лишь небольшим инцидентом. Но спустя четыре месяца в Европе началась Первая мировая война.

14. «Война — это здоровье государства»

«Война — это здоровье государства», — сказал писатель-радикал Рэндолф Борн в разгар Первой мировой войны. Действительно, когда в 1914 г. страны Европы начали воевать, их правительства были на подъеме, расцвел патриотизм, классовая борьба утихла, а молодые люди в пугающих количествах погибали на полях сражений — иногда ради сотни ярдов земли или линии траншей.

В Соединенных Штатах, еще не вступивших в войну, существовала обеспокоенность состоянием государства. Социализм набирал силу. Казалось, повсюду действовала ИРМ. Обострились классовые противоречия. Летом 1916 г. во время парада в честь Дня готовности в Сан-Франциско взорвалась бомба. В результате семь человек погибло, а два местных радикала — Том Муни и Уоррен Биллингс были арестованы и приговорены к 20 годам тюрьмы. Вскоре после этих событий сенатор от штата Нью-Йорк Джеймс Уодсуорт предложил ввести обязательную всеобщую военную подготовку мужчин для предотвращения угрозы того, что «эти наши люди разделятся на классы». А поэтому «мы должны сделать так, чтобы наша молодежь знала: у нее есть некоторая ответственность перед этой страной».

Высочайшим примером выполнения людьми своего долга была Европа. Десять миллионов человек погибло на полях сражений, 20 млн умерли от голода и болезней, вызванных войной. И с тех пор никто не мог доказать, что война позволила человечеству достичь чего-нибудь равноценного хотя бы одной человеческой жизни. Риторика социалистов, говоривших об «империалистической войне», сегодня кажется весьма умеренной и практически не требующей доказательств. Развитые европейские капиталистические страны сражались друг с другом за границы, колонии и сферы влияния; они вели борьбу за Эльзас и Лотарингию, Балканы, Африку и Ближний Восток.