Народная Русь

По старому простонародному присловью: «Покров — не лето, Сретенье — не зима». Но, — замечает деревенский опыт, — «с Покрова зима начинается, с Матрены (7-го ноября) устанавливается: с зимних Матрен зима встает на ноги, налетают морозы». С праздником Покрова Пресвятой Богородицы начинают по деревням свадьбы за свадьбами играть-пировать; от них и слывет весь октябрь за месяц-«свадебник».

3-го и 6-го октября — «два Дениса» (св. мучен. Дионисия); на них советуют старые люди беречься от «сглаза», приговариваривая: «Пришли назимние Денисы — лихого глаза берется!» 4-е октября — Ерофеев день: «Как ни ярись, мужик Ерофей!», — говорят в народе, — «а с Ерофея и зима шубу надевает!», «На Ерофеев день один ерофеич (зелено-вино, травник) кровь греет!», «Ерофеич — часом дружок, а часом — вражок!»… «Пьешь вино?» — подсмеивается подслушанный В. И. Далем деревенский люд над приверженцами чарочки. — «Эва!» — «А ерофеич?» — «Толкуй еще! Мне ничто нипочем, был бы ерофеич с калачом!»

К этому дню приурочено в посольской Руси поверье о леших. «На Ерофея леший сквозь землю проваливается!» — гласит суеверная молвь. Расстается лесной хозяин со своим зеленым, успевшим уронить наземь почти всю листву царством, — ломает с досады злой деревья встречные, к земле бурей гнет всю молодую поросль, из корня дубы вырывает. Зверье лесное прячется от него по норам-логовам; ни одна птица не вылетает навстречу. Ни один памятующий старинные предания мужик не поедет на Ерофеев день в лес, хотя бы в этом была крайняя нужда. У Сахарова, в его «Народном дневнике», записан любопытный сказ о том, как один «удалой мужик» подсматривал за проказами лешего в этот роковой день. «Жил когда-то, — начинается этот сказ, — в деревне мужик, не в нашей, а там, в чужой, собой не мудрый, но зато такой проворный, что всегда и везде поспел первый. Поведут ли хороводы, он — первый впереди; хоронят ли кого — он и гроб примеряет, и на гору стащит; просватают ли кого, он поселится от рукобитья до самой свадьбы — и поет, и пляшет, обновы закупает и баб наряжает. Отродясь своей избы не ставил, городьбы не городил, а живал в чужой избе, как у себя во двope. Хлебал молоко от чужих коров, едал хлеб изо всех печей, выезжал на базар на барских конях, накупал гостинцев для всех деревень. В деньгах счету не знал, — у кого нет избы, он даст денег на избу, у кого нет лошадки, он даст денег на пару коней. Одного только не знали православные: откуда к нему деньги валятся»… Разное толковали об этом: одни заверяли, что нашел удалой мужик клад, другие — что продал душу нечистому, третьи еще невесть что плели. Была у этого мужика — «ума палата». Все-то он знал-ведал, не знал одного: как леший сквозь землю проваливается. Задумал он подглядеть за лесным хозяином, «задумал да и был таков». Пошел удалой мужик в лес, повстречал лешего, — поклонился ему, начал спрашивать его о том, о другом. «А есть ли у тебя, — говорит, — изба-хата да жена-баба?» — Повел леший удалого к своей хате. Шли, шли и пришли прямо к озеру. Усмехнулся мужик: «Не красна же, — говорит, — твоя изба!» А леший — об землю, земля-то и расступилась…» С тех пор, — гласит сказание, — удалой стал дурак дураком: ни слова сказать, ни умом пригадать!».

За роковым для лесной нежити Ерофеевым днем — память св. мученицы Харитины (5-е октября). С этого дня «затыкают» домовитые бабы-хозяйки первые «кросна»: начинают ткать первый холст. Так и говорят в деревне: «Пришли Харитины — первые холстины! Баба смекать-смекай, да за кросна (станок) садись, холсты затыкай!» Над ткачихами непрочь подсмеяться народ: «Сестра тетка Харитина, пора ей под холстину (т. е. умирать)!» — зубоскалят краснословы: «Дает мужик торгашу холст: толст! Прожили бабы век — ни за холстиный мех!», «Бабье тканье через нитку проклято: от холоду не греет, от дождя не упасет!» Можно услышать в посольской Руси и такие поговорки о том же, как например: «Баба ткет-точет, а один Бог ей рубашку дает!», «Пряла баба, ткала — весь дом одевала; пришла смерть — покрыться покойнице нечем!», "И прядем, и ткем, а все — нагишом!» Эти последние слова, очевидно, подсказаны народной мудрости горьким опытом бедноты-нужды беспросветной.

За Харитиной — «вековечною ткачихою» — «вторые Денисы на-зимние». Одновременно со св. Дионисием воспоминается 6-го октября Православной Церковью и апостол Фома. В народной памяти этот — усомнившийся в воскресении Христовом — святой является прообразом недоверчивого, склонного к сомнениям человека. «Фома неверный!» — говорится о такой склонности. О простоватом ваклахе, а также и о ледащем заморыше замечают в народе: «На безлюдье и Фома — дворянин!» Богача, смотрящего завистливыми глазами на чужую удачу, называют: «Фома — большая крома». Плутоватые люди слывут «Фомками». Этим же именем окрестил народ небольшой лом, которым воры взламывают замки. «Фомка на долото рыбу удит!» — подсмеивается деревня над оборотистым, старающимся грош на пятаки разменять прасолом.