Народная тайна русской революции. Советы. 1905–1917 гг.

Меньшевики иначе смотрели на сущность Совета. Ю.О. Мартов писал П.Б. Аксельроду в конце октября 1905 г., что «Совет делегатов рабочих» стал воплощением идеи «революционного самоуправления»[121]. Он также обратил внимание на то, что Совет может способствовать реализации проекта всероссийского рабочего съезда. О том, с какой целью такой съезд мог быть создан, свидетельствует, например, резолюция 4-го Объединительного съезда закавказских социал-демократических рабочих организаций (сентябрь 1906 г.): объединение рабочих всей страны в такую организацию может способствовать осознанию российского пролетариата как единого класса; кроме того, съезд будет способствовать сближению и слиянию рабочего движения с социал-демократией, а в конечном итоге – к «расширению и углублению революции»[122]. Советы рассматривались меньшевиками как органы объединения рабочих масс, как организационное средство отстаивания своих экономических и иных интересов, хотя и не насильственным путём, как о том говорили большевики. Именно поэтому меньшевики, как и большевики, также проявляли определённый интерес к деятельности Петербургского совета, старались быть максимально вовлечёнными в его мероприятия.

Каким образом оценивали опыт Петербургского совета современники и непосредственные участники событий, связанных с ним? Влияние Петербургского совета рабочих депутатов было настолько очевидно, что его признавали даже представители либерально-буржуазной прессы. Издатель газеты «Новое время» А.С. Суворин публиковал в ней «Маленькие письма», посвящённые его оценке настоящего политического момента, в ноябре 1905 г. В его рассуждениях содержится ставший впоследствии знаменитым и растиражированным пассаж: «Где правительство? Их два: одно правительство гр. Витте, другое – Совета рабочих депутатов»[123]. При этом, замечал Суворин, большей властью располагал именно Совет, поскольку он «диктаторствует с замечательной энергией вот уже больше месяца»[124]. Совет проводил стачки, пугая колоссальностью своих действий и правительство Витте, и столичных городских жителей. Забастовка – это, по словам Суворина, «жестокий кнут», которым пользуется Совет рабочих депутатов. Известный издатель замечал, что «против этой силы и власти надо иметь равносильный авторитет, авторитет народного собрания или гения, великана, а у нас этого и в помине нет»[125]. Оценка настоящего момента, понимание реальной власти Совета рабочих депутатов привели Суворина к неуверенности в том, что граф Витте сможет «спасти» Россию от той «беды», в которой она оказалась. Позднее, в одном из продолжений «Маленьких писем», Суворин задал риторический вопрос: «Ах да, кому нужна правда и где она, у кого? У графа Витте, у Петрункевича, у Хрусталёва-Носаря, у Орехова, у социал-демократов, у социал-революционеров, у крестьян, которые грабят и жгут, у крестьян, которые работают и ужасаются? У кого?»[126] Когда 27 ноября 1905 г. был арестован председатель Совета Г.С. Хрусталёв-Носарь, Суворин на следующий день опубликовал свой материал в газете, с сожалением оценивая этот арест: «Когда мне сказали об этом вчера вечером, я не верил. Я всё ждал, что г. Хрусталёв арестует гр. Витте, его министров, градоначальника и т. д.»[127]. Конечно, он как журналист мог приукрасить те или иные стороны реальных событий и действий сторон ради привлечения внимания к своей газете и увеличения продажи тиража, тем более что событий и поводов для этого в тот момент было немало. Тем не менее «Письма» Суворина представляют большой интерес. Они являются свидетельством и примером того, как оценивалось в прессе положение Совета рабочих депутатов в Петербурге.