Народы и личности в истории. Том 3

На деле проблем масса. В так называемое цивилизованное пространство в России пока может «интегрироваться» только Москва и Петербург, и то частично. «Диалог» или компромисс меж кучкой наглых миллиардеров и нищим, в большинстве своем полуголодным населением России вряд ли возможен. Отсюда склонность к поляризации (как не «заклинай» ее, она не исчезнет). Бешеный успех Москвы в «реформировании» – это не только опыт и знания, но и бешеные деньги элит, следствие дикой обираловки населения России реформаторами. Не мудрено, что социальная направленность не желает выходить за пределы Москвы. Наконец, имеются очень серьезные сомнения и по поводу Запада. Похоже, тот никогда не хотел и вряд ли захочет интегрировать Россию в капиталистическую цивилизацию на достойных условиях. Сырьевой придаток – пожалуйста. Будь Лужков логичнее, задумался бы.[730] Его забота о пчелах похвальна. Хорошо бы, если бы он обратил побольше внимания и на людей.

Юрий Лужков – мэр Москвы

Для многих в настоящую минуту именно «провинция представляет в тысячу раз более интереса, чем столицы, и это понятно» (письмо 1861 г. И. Аксакова к Л. Толстому). Почему? Аксаков объяснял причины, которые и сегодня кажутся нам вполне убедительными (хотя, увы, не всегда реальными): «Пока развитие наше совершалось в области отвлеченной, без приложения к жизни, не захватывая быта земли, – она, естественно, заключалась в среде столичной, в среде людей отвлеченно-просвещенных, оторванных от почвы, в оранжерее умников, книжников, литераторов. Но когда дело коснулось всей земли, быта народного, когда наступила та социальная революция, которую мы теперь переживаем, наши столичные интересы мигом побледнели, жители столиц остались как раки на мели, чувствуют или должны почувствовать всю свою несостоятельность, всю свою отчужденность от дела, когда наступило серьезное дело, когда из области фраз оно перешло в область жизни… Я убежден, что в народе русском лежат начала для нового права (jur-novum) – совершенно противоположного началам римского права, началам формальной, внешней правды».[731]

Особая надежда – на наши исконные русские земли (Орловщина, Владимир, Тула, Курск, Рязанщина, Серпухов, Ярославль, Калуга, Вологда, Сибирь, Урал). Орловщина, к примеру, занимает второе место в стране по количеству студентов на тысячу жителей, уступая Москве. Думаю, что талантами, как и отношением к труду глубинная земля в чем-то даже превосходит нынешнюю столицу. Эта земля, как и Центральная Россия, Север, Ставрополь, Кубань давно стали душой и сердцем России, ее головой и золотыми руками. Бунин, Тургенев, Л. Толстой, Лесков, Тютчев, Апухтин, Пришвин, Фет, Шолохов – все они пришли отсюда. Главное – тут обитают светлые, чистые и умные русские люди. Им дорога Россия. Тут проходят Дни славянской письменности, собирающие сотни тысяч людей. На Орловщине среди народа проводятся дни Тургеневских чтений, а в столице – фестивали гей и съезды демократок-лесбиянок. Голова у Москвы есть, но – русская ли, православная, человеческая ли она? Мне ближе русский крестьянин и труженик провинции, чем иной буржуа-москвич (да простят мне москвичи). Хотя мы не сбрасываем со счетов трудовую столицу и те 3 тысячи медалистов, которые блистательно окончили школы в 2000 г., не говоря уже о культуре и о массе умных и честных людей.