Нарратор

— Вас направят в отделение для призывников и подростков. Поэтому да. У вас даже телефон и остальные вещи забирать не станут. Лишь одежду сдадите в раздевалку.

— Еще раз спасибо, — снова поблагодарил я.

Подписал бумаги и сунул обратно к девушке. В свою очередь девушка попросила сесть на свободное место и дожидаться когда вызовут. Отложив документы на верх стойки. Я же сел на ближайшее место, облокотился на деревянную ручку, закрыл глаза и стал ждать. Парень все также посматривал на меня. Только уже будто оценивая, изредка переводя взгляд в черную книгу и возвращая обратно.

Через тридцать минут появился санитар. Подошел к сестре и забрал лежащие три папки на стойке. Сделал несколько шагов в нашу сторону и хрипящим, обкуренным голосом громко сказал:

— Вы. Берем вещи и идем за мной.

Я встал, накинул сумку на плече, поправил пальто и засунул руки в карманы, готовый идти. Парень, заинтересованный мной, так же стоял, готовый идти. Единственный, кто не отреагировал, был парниша, скрученный калачиком. Санитар еще раз, только уже крича, повторил слова. Парниша все также не реагировал. Санитар с недовольством направился к нему, попутно говоря:

— Спишь? Или оглох? Вставай, давай!

Дергая за плечо и одновременно разгибая. Показавшееся лицо было залито ужасом страха, таким, которым даже мои жертвы не были одарены в самые худшие секунды. Неужели на некоторых это место настолько влияет своим видом и атмосферой. Не удивлюсь, если парниша также заметил деда.

Увидя санитара, он застонал и отказывался идти. Несмотря на все дальнейшие уговоры. После нескончаемых попыток мужчина сдался и подошел к девушке, начав что-то обсуждать. Я обратил внимание на уже нагло смотрящего парня, показывая всем видом свое недовольство. Он моментально сел на деревянную лавочку, уперся в книгу, спрятав лицо. Еще один больной идиот. Я же перевел взгляд на парнишу. Во мне проскочило возбуждение, желание, которое нельзя упустить. Несколько раз топнул носком туфля, выбивая ритм. И через три раз парень в слезах обратил внимание вначале на ногу, а за тем на лицо, желающее ему смерти. В тот момент, когда он посмотрел на меня, я незаметным движением, словно поправляю воротник, провел большим пальцем по горлу.

Этого хватило, чтобы парень, визжа как свинья выскочил пулей из здания, оставив свои вещи. Санитар крича все возможные маты побежал за ним. Девушка попросила не волноваться и сказала сидеть здесь. Через минут десять парня завели уже трое санитаров. Девушка встала, взяла ключ из шуфлядки и подошла к кладовке. Один из санитаров включил свет, зашел, покопался с минуту и вышел с бледно белой смирительной рубашкой. В этот момент труп, висящий, на руках двух других, уставший от попыток вырваться, увидел ее. И восставший из мертвых открыл в себе второе дыхание, с новой силой принявшись вырываться, сопровождая охрипшим визгом. Кое-как надев на парня рубаху. Санитар, пришедший за нами, запыханным голосом сказал:

— Все, я повел своих. Вы уже без меня… Позже с ним разберутся.

Санитары одновременно кивнули и ушли. Один повел его к выходу, другой забрал вещи и документы. Я же все это время, пряча нижнюю часть лица под пальто и держа руки в карманах, внимательно смотрел за происходящим. Улыбался и пытался сдержать тяжелое дыхание, удерживая смех. Теперь он может оказаться там, где ему самое место. Я только ускорил процесс и избавил от долгого ожидания неминуемого результата. Как говорится: “Мухи отдельно, котлеты отдельно”.

Нам снова сказали собраться и так же выйти на улицу. Следом вышел санитар, прижав локтем наши бумаги, сказал следовать за ним. Нас повели в глубь территории учреждения, все дальше уводя от выхода. Как и те пятиэтажки, данные сделаны по такому же принципу. Только вот расположены они не вдоль забора, а поперек, образуя часовой круг в центре, имея довольно большое пространство для прогулок больных. Но мой взгляд зацепился еще за кое-что. По разные стороны учреждения, почти параллельно друг другу, чуть ближе к центру было, два здания, только уже не пятиэтажные, а с двумя этажами, полностью выполненными из камня, каждое обнесенное дополнительным каменным забором. Больше похоже на то, будто там проводят “сверхсекретные” разработки по заказу правительства, нежели на место содержания больных. Интересно, Эдмон смог бы сбежать отсюда. По идеи, для него это должно быть плевое дело.

Пока я рассматривал территорию периферическим зрением, обратил, что парень, идущий за мной, все так же пялится что-то бубня под нос. Честно говоря, это уже стало напрягать. Я чуть замедлил скорость. Поравнявшись с ним и смотря на санитара, спокойным тоном начал говорить:

— Мне казалось, ты понял, — в этот момент парень приподнял руку в надежде что-то сказать, но сразу опустил. — У меня сейчас хорошее настроение. В твоих же интересах. Советую, чтобы оно и далее оставалось таким.