Нарратор

Бариста подняла трубку и через несколько секунд замерла, хотя пыталась это скрыть.

— Да, — опустив лицо, сказал я.

— Ты же отказался и от Анфисы, и от Лилии, и от Никиты. А передо мной извиняешься! Неужели отчаялся настолько сильно, что нашел ответ во мне, — сказал Влад.

Бариста пропала, а на улице начали появляться полицейские машины.

— Да, я и не отрицаю этого.

— Понятно, — он поставил кофе на столик. — Боишься остаться один. Но ты и так один весь этот путь. С самого начала закрылся от мира. Разве никогда не задумывался, что мы пытались помочь тебе, а? Ты сам себе пытался помочь. Принять в себе и Анфису, и Лилию… И меня. Ты думал, что Никита — это твой выход в жизнь, так ведь? Но оказалось, что он такой же не принятый, как и мы все, — я взглянул на дверь. У нее готовилась войти полиция. — Но, конечно же, легче надеть маску циника. Закрывшись от Анфисы. Хладнокровность. Прости Никита. Ну и конечно, конечно же, тщеславия. Лилия, иди на хуй и ты, — секундное молчание. — Тебе пытались помочь психолог, бабушка. Они всегда были рядом, но ты отказался и от них. Какой смысл теперь во мне одном?

Я сложил руки в замок и положил на стол.

— Смысл в том, что ты будешь моим гарантом. Гарантом того, что я не сорвусь и буду ненавидеть себя. Отказаться ты все-равно не способен. И я любил ее. Разве это не подтверждение? — сказал я

— Это обычное отчаяние и ненависть к себе! — резко закричал Влад. — Ты находил оправдание в ней для дальнейшей жизни, — он успокоился. — Да посмотри хоть раз на себя, убожество! — он снова сделал глоток кофе. — Мать с отцом умерли. И никто уже не скажет, хорошими они были или плохими. Единственное, что известно, сдохли как собаки. Оставив тупого сыночка, который не смог жить с этим, — еще раз сделал глоток. — И что будешь делать, когда впервые неприкрыто такое услышал?

— …

— Молчишь. Как и твоя “любимая” бабушка, которую ты убил. Это так решил не оставлять ее одну? Идеальное, блять, решение, только высокого ума человек, мог такое придумать… как ты.

— …

— Плюнул бы тебе в лицо, да вот не могу, — он встал из за столика. — Да, отказаться также не способен. Зачем просил тогда? Ответь хоть на этот вопрос.

Через минуту полиция ворвалась в помещение и уложила меня на пол.

— Марков Милан, вы имеете право хранить молчание. Всё, что вы скажете, может и будет использовано против вас в суде. Ваш адвокат может присутствовать при допросе. Если вы не можете оплатить услуги адвоката, он будет предоставлен вам государством. Вы понимаете свои права?

— Да, — ответил я.

— Марков Милан, вы задерживаетесь по подозрению в убийстве…

Глава двадцать четвертая

— Профессор, вызывали? — спросил один из санитаров

— О, вы тут. Думаю, уже можно, — профессор оттолкнулся от дерева, ведя за собой санитаров, направился к лавочке. — Что мы тут делаем? Забыли про процедуры, Милан? Решили рассказать историю девушке, вместо них, — закончил профессор.

— Я знал, что успею. Да и вы никогда не забудете про меня. Но у меня осталось совсем чуть-чуть, — ответил старик.

— Ну что же, в следующий раз, — профессор кивнул санитарам и отдал папку. Те взяли каталку и увезли старика.

Девушка хотела быть что-то сказать.

— Я так полагаю, новенькая, — она напряглась. — Разве не знаете распорядок?

— Знаю, — опустив голову ответила девушка.

— Если меня нет, это не значит, что я не появлюсь на следующий день. Курить можно в отведенное для этого время, — сказал он.

— Прошу меня простить, — снова ответила девушка.

Мужчина поправил халат и сел на лавочку. Закинув ногу на ногу.

— Присядьте, — девушка послушалась. — А теперь расскажите, что говорил вам этот человек.

***

Спустя какое-то время девушка рассказала историю. Ее слова не сильно удивили профессора.

Мужчина закурил сигарету, вздохнул полную грудь дыма и вольно выдохнул.

— Я с ним беседую каждый месяц. Первое время он совсем не желал вести диалог. Уже точно не помню когда, но с того момента каждую нашу встречу он рассказывает историю. И знаете, они поразительно похожи друг на друга. В вашей, к примеру, Милан выделил очень много времени детству. В моей, времени после школы, — закончил профессор.

— У меня вопрос. А как он попал сюда? Разве таких не держать до конца жизни в тюрьме, невзирая на их состояние?

Профессор вопросительно посмотрел на девушку с сигаретой во рту.

— Так он и не является, тем Миланом, о котором рассказывал, — сказал профессор, посмеиваясь.

— Что! Звучало правдоподобно! — воскликнула девушка.

Мужчина засмеялся.

— Вот поэтому в нашем отделении работают люди, имеющие опыт в сфере. Я же говорю, он уделил внимание больше в одной части, мне в другой. Манера речи, тоже ж менялась. Не заметили? И его задержали куда раньше. Он отправил свою бабушку в дом-интернат и убил ее. Помните момент с пакетом. Эта часть истории не ложь. Его посадили, а уже в возрасте, как не представляющего опасности, передали нам.

— А что на счет Анфисы, Лилии и других? — спросила девушка.