Нарцисс в цепях

Он кивнул едва-едва заметно.

— Боже мой, боже мой! — Я забегала по комнате, потому что надо было что-то сделать, иначе я бы его ударила или завопила. Наконец я остановилась перед ним, упершись кулаками в бока. — Ах ты, гад!

Я могла говорить только хриплым шепотом, выдавливая слова, иначе заорала бы в голос.

— Она пыталась убить моего слугу-человека, женщину, которую я люблю. Другой Мастер убил бы ее на месте.

— И это было бы лучше, чем вот так! — прошипела я.

— Я сомневаюсь, что Гретхен с тобой согласилась бы.

— Давай откроем гроб и посмотрим, — предложила я.

Он покачал головой:

— Не сегодня, ma petite. Я знал, что у тебя будут именно такие чувства, и мы можем попробовать ее освободить, хотя у меня мало надежды на успех.

— Это почему?

— Она была не самой психически стабильной женщиной, когда ее туда поместили. Пребывание там не должно было улучшить ее восприятие реальности.

— Как ты мог сделать с ней такое?

— Я тебе уже говорил, ma petite, она заслужила свое наказание.

— Но не три года.

Мой голос переставал быть свистящим шепотом. И я не собиралась двинуть Жан-Клода. Уже хорошо.

— Три года — за то, что она чуть тебя не убила? Я бы ее мог оставить там еще на три года, и этого все равно было бы мало.

— Я не собираюсь обсуждать, справедливо это наказание или излишне, я вообще ничего обсуждать не собираюсь. Я могу только одно сказать: я хочу ее оттуда выпустить. Я не могу допустить, чтобы она провела там даже еще одну ночь. От нее уже почти ничего не осталось.

Он взглянул на гроб:

— Ты его не открывала, откуда ты знаешь, что там внутри?

— Я хотела узнать, как Дамиан. И немного использовала магии, чтобы заглянуть в оба гроба.

— И что ты обнаружила?

— Что моя некромантия узнает Дамиана. И что Дамиана там нет. Вроде бы исчезла его личность. Нет того, что составляло его суть.

Жан-Клод кивнул:

— С вампирами, которые не имеют силы Мастера и не будут иметь никогда, часто бывает так, что Мастер Города или их создатель дает им возможность существовать в виде сильных объектов. Отрежь эту связь, и они вылиняют.

Вылиняют, сказал он. Как про штору, слишком долго провисевшую на солнце, он говорит про живое существо. Ладно, в некотором смысле живое.

— Так вот, Гретхен давно уже вылиняла начисто. Почти ничего не осталось. Если она проведет там еще ночь, ее там может и не оказаться.

— Она не может умереть.

— Возможно, но разрушиться... — Я покачала головой. — Мы должны ее оттуда выпустить сегодня же, или можно с тем же успехом сделать в нее контрольный выстрел.

— Оставь Дамиана в гробу еще на ночь, и я соглашусь выпустить Гретхен.

— Нет. Дамиан — одичавший вампир. Чем дольше он в этом виде пробудет, тем меньше шансов вернуть его к норме.

— Ты действительно считаешь, что еще одна ночь нанесет ему непоправимый ущерб? — спросил Жан-Клод.

— Я не знаю, зато знаю, что, если я стану ждать до завтра, а ущерб окажется непоправимым, я всю жизнь буду ломать себе голову, было ли все дело в этой единственной ночи.

— Тогда у нас проблема, ma petite. Сейчас набирается горячая ванна для одного выпущенного вампира. У нас здесь, в «Цирке», только одно помещение для подобного процесса восстановления.

— А зачем ванна? — спросила я.

— Их надо возвращать к жизни, к теплу. Этот процесс необходимо вести осторожно, поскольку есть риск наступления истинной смерти.

— Постой-постой. Вампир может быть заперт в гробу вечно и не умереть, но освобождение может его убить? Что-то я не понимаю.

— К гробу они приспособились, ma petite. А выпустить их оттуда после достаточно долгого времени — шок для всего организма. Я видел, как в этих случаях вампиры умирали.

Я знала, что он не стал бы лгать. Слишком у него был несчастный вид при этих словах.

— Ну так бросим их в одну ванну, большое дело!

— Это действительно большое дело, ma petite. Внимание и силы, необходимые для приведения в чувство, нельзя делить между ними. Чтобы вернуть к норме одного, мне потребуется все, что у меня есть. И я не могу делить усилия, подвергая риску их обоих.

— Я знаю, что ты сотворил Гретхен, но Дамиана создал не ты. Его связи с тобой как Мастером Города разорвались, когда он стал моим, так что ты не его Мастер ни в каком смысле. Я его Мастер.

— Да.

— Так не моя ли это работа — вернуть Дамиана, потому что мистическая связь у него со мной, а не с тобой?

— Если бы ты была воистину его Мастером, вампиром, я бы был согласен. Но ты, при всех своих талантах, пока еще человек. Есть вещи, которых ты для него сделать не можешь, и есть многие вещи, которых ты просто не знаешь.

— Например?

Он покачал головой:

— Это сложный процесс, требующий специальных умений.

— Которыми ты владеешь в совершенстве, — поддакнула я.

— Не надо такой скептической интонации, ma petite. У нашей госпожи я входил в группу... скорой помощи. Она часто наказывала, а нам приходилось разбираться с последствиями. Такой у нее был образ действий.

— Мы? — переспросила я.

— Ашер и ваш покорный слуга.

— Значит, Ашер знает, как это делается.

— Oui, но он тоже не Мастер Дамиана.