Нарцисс, Звезда и Ветер (СИ)

Нилюфер дважды просить было не нужно — махнула через подоконник и градиной проскакала по крыше, порхнула птичкой по ветвям оливы, взлетела бабочкой на каменную стену ограды — и кошкой спрыгнула вниз, на улицу, где мышью юркнула в ближайшую развилку, пропав в хитросплетении городского лабиринта.

Чертыхнувшись, наемник вырвался из объятий евнуха, напоследок наградив того парой синяков, но не пустил в ход оружие, хотя мог. Ему нужна была лишь принцесса, лишней крови он не желал.

_________________

Нилюфер неслась вперед, только пятки сверкали. На свободу она и босиком! Ныряла среди людской толпы, чудом не попала под лошадь, сама не поняла, как не врезалась в лотошника с фруктами. Вослед ей летели проклятия и ругань. Она только смеялась — про себя, потому что дыхание с непривычки срывалось. В ушах стучало, сердце билось часто-часто, но она не могла позволить себе остановиться на передышку — слишком велика цена. Ее пьянила наконец-то вырванная свобода!..

Вот только нюх у наемника оказался волчий: очень скоро она почуяла его у себя за спиной. Он приближался черной тенью. Он всё больше сокращал расстояние между ними. Ей не уйти.

Нилюфер резко свернула в проулок, украшенный цветниками, буйно пестреющими за узорными заборами. Слева сад, справа какой-то богатый дом, где наверняка должна быть вооруженная охрана. Она придумает, что наврать, лишь бы кто-нибудь за нее заступился. Потом она сбежит и от заступников, сейчас только бы выиграть немного времени.

— Помогите! Он хочет меня убить!

Нилюфер закружила с разбега какого-то мужчину, ибо не смогла остановиться вдруг — и спряталась у него за широкой спиной. Мужчина именно такой, как был сейчас нужен принцессе: сильный, высокий, со шрамами на мужественном загорелом лице — он только собирался подняться на крыльцо богатого особняка. Его уже вышли встречать обитатели дома — и замерли в открытых дверях, захлопали густо подкрашенными ресницами в недоумении. Еще бы, не каждый день на пороге борделя к только что пришедшему клиенту липнет непонятная девица, у которой роскошная грудь от быстрого бега выскочила из выреза платья!

Убийца влетел в проулок — и словно о стеклянную стену ударился, увидав, что жертва нашла себе заступника.

Нилюфер вцепилась в мужчину, как кошка в дерево. Тот не возражал вроде бы. С интересом оглядывался назад, на принцессу у себя за спиной. И черного преследователя окинул оценивающим взглядом.

— Спасите, умоляю! Ему приказали убить меня! — запричитала Нилюфер. Подкрепила для убедительности свои слова телом: обняла за плечи, прижалась жарко, к широкой спине своими роскошными грудями прильнула, немного поелозила крутыми бедрами по его жестким поджарым ягодицам.

— Кто приказал? — обратился заступник к убийце.

Тот, разумеется, не ответил. Отступил на шаг назад, схватившись за рукояти двух кинжалов у себя на поясе.

— Наверняка его подослала любовница моего жениха! — поделилась догадкой Нилюфер, плаксиво всхлипнула, прижимаясь еще теснее. — Он убил всю мою охрану! Зарезал моего евнуха и служанок!

— Неправда! — вырвалось у наемника.

— Скажешь еще, будто и меня убивать не собирался?! — высунулась принцесса из-за своего заступника. — Скажешь, все эти дни преследовал меня ради разговора?!

— Господа! — вступили в разговор обитатели особняка. «Мамаша» в роскошном пышном наряде спустилась с крыльца, по пути разминая внушительные кулаки. — Господа, не желаете продолжить беседу за чашкой ледяного шербета? Проходите в дом, что ж на улице-то стоять!

Заступник был бы не против отдохнуть в прохладе. Он оглянулся на принцессу, но та не сдвинулась с места, напряженно следя за убийцей. Наемник же явно растерялся: вступить в драку с одним защитником он бы не отказался, пусть даже незнакомец был выше его на голову и бесспорно сильнее, судя по бугрящимся мышцам, играющим под короткими рукавами его потрепанной замшевой куртки. Проблема была в том, что на крыльцо особняка теперь высыпали, похоже, все обитатели борделя. Мужского борделя. Охраны в заведении не имелось — красавцы, пусть и были наряжены и накрашены, сами могли постоять за себя, хм… и полежать друг за дружку.

«Мамаша» обернулся к озадаченному наемнику, всплеснул широкими рукавами:

— И ты проходи, сокол! Будешь дорогим гостем, если не захочешь быть клиентом. А если понравится — так милости прошу остаться у нас подольше. Гляжу, фигуркой ты ладный, телом сильный. Жаль, личика твоего не вижу. Но ресницы-брови хороши! Ах, глазки зеленущие, что изумруды! Поверь моему слову, отбоя у тебя не будет от клиентов. Дорого за первую ночь получишь, в золоте купаться будешь. Бросай кровавое ремесло, негоже такому видному парнишке руки пачкать.

Пока «мамаша» говорил, приближаясь шажок за шажком, наемник под своей маской всё больше краснел от возмущения и ярости, аки спелый персик. Коварный шлюха, усыпив бдительность своей певучей змеиной речью, руку протянул, чтобы сдернуть с лица убийцы черный платок…

Но тот встрепенулся, шарахнулся — и припустил прочь. На повороте едва не столкнулся с тяжко пыхтящим евнухом и двумя принцессиными служанками.