Нарциссы (СИ)

Она ждала его на крыльце каких-нибудь пятнадцать минут, но это время тянулось так, словно прошел целый день. Студенты все выходили и выходили бесконечным потоком, счастливые и беззаботные и сами не осознающие своего счастья. А Юля смотрела на них и ощущала себя старой и больной. Ее юность как будто тоже умерла. Виктор Валентинович еще мог бы ее воскресить, но даже если бы это случилось, все равно уже ничего не было бы так, как раньше. Юля понимала это, и это причиняло ей еще большую боль, чем тот факт, что Виктор Валентинович бросил ее. Ничего уже не повторится. Ничего уже не будет как раньше.

И вот он вышел. Уставший, хмурый, небритый. Его забитый вид даже заставил Юлю испытать злорадную радость.

«Ему так же плохо, как и мне!».

Но вот он поднял голову и увидел ее. Рот его чуть приоткрылся, а глаза за стеклами очков расширились, но эта перемена была недолгой. Через секунду его губы снова плотно сжались, а глаза потухли. И Юля ясно ощутила то, как он относится к ней в этот момент.

Для него она была лишь еще одной проблемой, обузой на его плечах. Он хотел облегчения. Но Юля не собиралась ему его давать. Она хотела, чтобы он страдал так же, как она, даже сильнее. Она хотела, чтобы он вернулся к ней. Господи, как же она этого хотела…

Юля даже не успела ничего произнести, он опередил ее:

- Хорошо. Дойдем до ближайшего сквера и там поговорим. Держись сзади, я пойду первым.

И Виктор Валентинович быстро пошел вперед, отмеряя шагами разделяющее их расстояние. Очнувшись, Юля заторопилась следом, стараясь соблюдать дистанцию. Но Господи, как же это было трудно! Они вынуждены были вести себя друг с другом как чужие. А ведь всего месяц назад они собирались пожениться!

Юля закусила губу и втянула голову в плечи. Осень вступала в свои права. Становилось холодно.

В сквере они остановились под огромным дубом с пожелтевшей кроной, который мог скрыть от посторонних глаз их разговор.

- Ну, чего ты хочешь, Юля? – спросил Виктор Валентинович.

Юля невольно вздрогнула от тона его голоса. Она вглядывалась в его лицо и пыталась найти в нем того человека, которого полюбила год назад. Но не находила. Виктор Валентинович никогда еще не был так холоден с ней.

«Похоже, он уже успел хорошо помириться с женой, - мелькнуло у Юли в голове, а перед глазами встали такие картины, от которых к горлу моментально подкатила тошнота».

- Я хотела извиниться за свое поведение… - начала Юля заготовленную заранее речь, которая теперь почему-то звучала не очень уместно. – И я хотела сказать, что мои чувства к тебе не изменились. И никогда не изменятся. И если тебе нужно время, я буду ждать. Я сделаю все, что ты скажешь, лишь бы только… Ты вернулся ко мне.

Он пристально смотрел на нее, и ни один мускул не дрогнул в его лице. Глаза были все такими же тусклыми, мертвыми. Юля испугалась.

- Я не вернусь к тебе, - сказал он твердо. – Я не могу так поступить со своей семьей.

- И это ты называешь семьей?! – поразилась Юля. – Да ты ведь ненавидишь свою жену! Как ты собираешься жить с ней?

- Так же, как и раньше. Жил ведь я с ней как-то до встречи с тобой, верно?

- Но ведь у нас тоже могла бы быть семья! Я могла бы родить тебе ребенка и даже не одного! Я ведь еще молода, а твоя жена больше родить тебе не сможет! – голос Юли был жалобным и тонким, умоляющим. Она унижалась все больше и больше, падала все ниже и ненавидела себя все сильнее.

- Юля, не нужно противопоставлять то, что только могло бы быть и то, что уже есть. Моя жена уже беременна. Этот ребенок уже есть. И я не могу им рисковать.

- А мной можешь?! – не выдержала Юля. Она снова начинала выходить из себя, понимая, что ничего из этого разговора не выйдет. Его непреклонность страшно бесила ее. – Ты можешь рисковать мной так просто? А если я сделаю с собой что-нибудь? Если я убью себя? – Юля и сама не знала, откуда эта мысль возникла у нее в голове. Она никогда не думала, что когда-нибудь докатится до таких угроз, падет так низко. Она не верила, что говорит все это ему. Ему, человеку, которого еще недавно она боготворила.

На секунду в глазах Виктора Валентиновича мелькнуло что-то похожее на тревогу, но быстро исчезло, словно он не верил, что Юля действительно способна на самоубийство. Возможно, он подумал, что все подростки склонны к таким угрозам, и что на самом деле они ничего не значат, и это разозлило Юлю еще больше. Он никогда не принимал ее всерьез и сейчас тоже не принимает.

- Ты не веришь мне… - выдохнула она. – Ну так будь уверен! Если ты не бросишь свою жену, я убью себя, ясно?!

Он покачал головой.

- Не говори глупостей. У тебя вся жизнь впереди. Не стоит играть с ней из-за такого подонка как я. Ты еще обязательно будешь счастлива…