Нарушая правила

Лайла говорит серьезно. Это самая невероятная часть всей просьбы: она думает, есть шанс, что «Белладжио» нам не подойдет.

— Да, я считаю, что нас это устроит, — говорю я серьезным тоном. — Натали, «Белладжио» соответствует твоим стандартам?

— Учитывая, что обычно я использую что-то уровня «Мотеля 6», думаю, номер в «Белладжио» заставит меня сделать «колесо», — говорит она Лайле, которая снисходительно смеется.

«Колесо».

Не возражал бы против того, чтобы увидеть, как Натали переворачивается вверх тормашками. Предпочтительно, чтобы на ней в это время была короткая юбка.

— Вам нужен один номер или вы будете жить раздельно? — спрашивает Лайла и переводит взгляд между нами.

И, будто щенки, которые случайно натыкаются друг на друга, мы, словно участвуя в гонке, отвечаем «раздельно» одинаковым решительным тоном. Поэтому, чтобы не было путаницы, мы оба повторяем:

— Раздельно.

Мы еще немного обсуждаем, и когда Лайла просит прощения, чтобы сделать несколько звонков, телефон Натали звенит, оповещая о входящем смс-сообщении. Когда она его читает, выражение ее лица меняется.

— Черт. Гектор не выйдет на работу. Говорит, что не выспался прошлой ночью.

Гектор — парень, на которого я рассчитывал. Я попросил его сегодня помочь с установкой финишных деталей шкафов.

— Бля-я-я-ядь, — говорю я, как будто в этом слове десять слогов. Я вздыхаю. — Вот почему нам нужно нанять людей на полный рабочий день.

Натали кивает.

— Нам нужна определенная ответственность. Систематичность. Хотя он говорит, что сможет быть здесь завтра.

Я качаю головой.

— Не подходит. Кроме того, что, если этот «спящий красавец» снова не выспится?

Она хватает меня за руку.

— Позволь мне обзвонить несколько человек, возможно, я смогу найти других парней, которые смогут помочь.

Завершение работы вовремя — это моя главная цель, и я не могу подвести Лайлу.

— Не беспокойся об этом. Я все сделаю. Мне просто придется задержаться допоздна, чтобы все закончить.

Натали грозит мне пальцем.

— Ты этого не сделаешь. Работать много часов подряд слишком опасно. Я тебе помогу.

Я смотрю на нее.

— Ценю это, но Гектор не составляет схемы или расписание. Он использует дрель и циркулярную пилу.

Натали приподнимает бровь, затем бьет себя в грудь.

— Подожди. После шести месяцев совместной работы ты думаешь, что я не могу управлять циркулярной пилой? Или забить гвоздь?

— Я знаю, что ты способна забить гвоздь...

Она обрывает меня и поднимает верх три пальца.

— Я могу починить протекающий кран. — Два пальца. — Я могу голыми руками уложить на лопатки взрослого мужика. — Последний палец. — И могу не только жадно есть перцы хабанеро, но и вставить куда угодно.

У меня отвисает челюсть. Я даже не могу ответить. Не могу говорить и не думаю, что Натали понимает двусмысленность своего высказывания, потому что она сосредоточена на том, чтобы добраться своими руками до моей талии, и, святой Боже, это для них очень хорошее место. Если бы она сдвинула их чуть ниже, мои фантазии могли бы сбыться.

Хорошо, сознаюсь, я мечтал о том, как бы жестко ее трахнуть.

Натали расстегивает мой пояс с инструментами, надевает на свою талию, затягивает пряжку, и вот она выглядит чертовски горячо.

Джинсы. Белая блузка. Мой изношенный рабочий кожаный пояс, сидящий низко на ее бедрах.

Я буду работать рядом с ней до конца дня.

Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, пусть сегодня сексуально озабоченные инопланетяне захватят мозг другого мужчины.

* * *

Искушение. И имя тебе — Натали.

— Где ты научилась так обращаться с инструментами? — спрашиваю я, пока мы работаем бок о бок.

Натали закатывает глаза, а затем высовывает язык. Это не производит должного эффекта. Она выглядит мило. К этому можно отнести случаи, когда девушки сбрасывают свои штаны, чтобы сверкнуть перед тобой своей задницей с целью тебя оскорбить. Это не оскорбление. Это — победа. Не то чтобы в последнее время девушки это делали. Если подумать, никто не сверкал передо мной задницей уже много лет. Было бы неплохо, если бы Натали прервала эту мою «черную» полосу.

— Там же, где ты научился играть с куклами, — бросает она в ответ.

— О, ответный удар, — говорю я.

Опустив руку к поясу с инструментами, чтобы взять отвертку, Натали говорит:

— Ты думаешь, просто потому, что я женщина, то ничего не умею?

Я издеваюсь:

— Это последнее, что ты можешь на меня «повесить», милая, — говорю я и тут же осекаюсь.

Милая? Обычно я ее так не называю. Но, знаете, это обращение ей подходит.

Натали втыкает отвертку в древесину и говорит:

— Чтобы ты знал, я научилась этому у своей мамы.

— У мамы, которая работает хирургом?

— Да. Как ни странно, хирурги тоже работают с инструментами. Со скальпелями, ножницами, они даже используют, — Натали делает паузу, и ее глазах появляется озорной блеск, — дрели.

Я демонстративно вздрагиваю.