Нарушая правила

Расплатившись и вогнав рыжего в полное недоумение своим нахальством и щедростью, я забираю батончики и снова встаю в очередь к автомату с кофе. На этот раз чувство самосохранения берет верх над наглостью. Сами понимаете – впереди меня выбирают напитки наши дзюдоисты, а я бы не хотел ходить со сломанной челюстью. Пока жду свой капучино, несколько раз проверяю, на месте ли Арсеньева со своей подружкой.

На месте.

Едят пирожные и о чем-то болтают.

– Привет, девчонки, – я подхожу к девушкам со спины и, протиснувшись между ними, ставлю свой стаканчик на круглый высокий стол. – У вас свободно?

– Нет, – Арсеньева сразу отодвигается.

– Да, конечно, присоединяйся, – улыбается Аня. – А где Влад? – заглядывает мне за спину.

– Да он… это самое, – я осекаюсь, думая, что бы такого соврать. – В туалете, в общем. Съел что-то не то.

Ага, конечно.

С Викой он сейчас общается, активно вешает ей дошик на уши. По крайней мере, пять минут назад я видел его с нашей старостой.

Такое ощущение, что Фриц загорелся целью залезть в трусики всем девушкам универа. Не знаю, возможно, у него какой-то комплекс или психологическая травма, или он слишком сексуально активный. Или просто бабник. Последнее, кстати, я совсем не осуждаю.

– Вот, держите. Не знал, что вы любите, – кладу перед девушками две шоколадки, которые пробил на кассе.

– Спасибо, Тим, – заливается румянцем Аня.

А вот Дина ничем не заливается.

– Ну и зачем? – хмурится она. – Что это за гуманитарная помощь?

Я делаю глоток кофе и оглядываю Арсеньеву. Одета, как всегда, очень просто, в синие джинсы и светлый свитер. Ее волосы больше не струятся по спине мягкими темными волнами, как прошлым вечером, а собраны в пучок на макушке. Несколько прядей выбились и торчат в разные стороны. У меня руки так и чешутся, чтобы дотронуться до них, намотать на палец, потянуть на себя и шепнуть ей на ухо что-нибудь горячее и непристойное, от чего бы ее щеки сразу же запылали. Но с ней такое не прокатит. Еще по морде, пожалуй, врежет.

Тем интереснее.

– Дина, ты удивительная девушка, – нарочно говорю низким голосом, отмечая ее реакцию. Во взгляде Насекомыша появляется что-то паническое. – То есть, я собирался сказать, удивительно мнительная девушка, – продолжаю изводить ее своими намеками.

– Я не люблю орехи, – пропустив их мимо ушей, Дина пальцем отодвигает батончик от себя.

– Хорошо, запомню. Что-нибудь еще?

– Тим, что тебе надо? – недоверчиво интересуется девушка.

Я запрокидываю голову и притворно-тяжко вздыхаю.

– Дин, ну хватит гнать на него, – мне на помощь приходит Аня. – Видишь, какой он внимательный, шоколадкой угостил, а ты? – блондиночка, как всегда, на позитиве.

– Ань, Дина, может, увидимся вечером? – я не хожу вокруг да около. – Немцев будет только “за”. Какие у вас планы?

– Никаких, – торопится сообщить Аня.

– За себя говори, – отрезает Дина, укоризненно глядя на подругу. – Я занята сегодня. И завтра. И через неделю тоже. Это называется – учеба. Хотя откуда тебе-то знать? – язвит она, адресуя мне ехидную улыбку.

Я подаюсь вперед и впиваюсь в нее любопытным взглядом.

– Так ты интересовалась мной? Ну и что тебе рассказали?

– Делать мне нечего, как интересоваться тобой! – возражает Дина. – Возможно, я сейчас тебя расстрою, но ты не центр Вселенной, Чемезов.

Я не отвожу глаз от ее лица.

Эта девчонка реально крепкий орешек. Ни один из моих подкатов на нее не действует, ни одна улыбка – вообще ничего. Даже в друзья меня не добавила. Неужели я теряю хватку?

– Ты злишься, потому что я тебе нравлюсь? – снова провоцирую ее.

– Ань, ты идешь? – Дина игнорирует мой вопрос. – Что-то аппетит пропал.

– Но я не доела! – жалобно возражает Аня, облизывая перепачканные кремом губы.

– Ладно. Я понял, – делаю еще один глоток. – Мне тут не рады. Не буду вам мешать. – Протянув руку, заправляю за ухо Арсеньевой темную прядь волос. – Подумай насчет свидания, ладно? – прошу ее напоследок.

Дина замирает и беспомощно смотрит на подругу.

– Она подумает, – встревает Аня.

Подмигнув ей, я убираюсь из буфета.

После пар мы с Фрицем, по традиции, курим на парковке. С тех пор, как по воле маман я стал пешеходом, мне приходится зависеть от своего приятеля, а у того есть одна идиотская привычка – торчать перед универом возле своей тачки и курить, изображая Дюка Нюкема – одного из самых брутальных антигероев всех времен и народов. Фриц полагает, что в глазах проходящих мимо девушек он выглядит очень горячо. Я же в очередной раз убеждаюсь в том, что парням не стоит пренебрегать тренажерным залом.

В общем-то, я не против поторчать здесь. Вот-вот из универа должна выйти Арсеньева, и мне не терпится снова подоставать ее. Это так весело, как… Даже не знаю, с чем можно сравнить наше с ней общение. Возможно, с тем, когда запиваешь колой мятный леденец – очень острые ощущения.

И когда девчонки появляются на парапете, я говорю Фрицу:

– Позови их.

Без лишних вопросов Немцев напяливает самую невинную улыбку и машет девушкам.

– Подождите, вы в общагу? – кричит им.