Нарушая правила

— Это была любовь с первого взгляда. Не будь я уверен, что это сделает Рози счастливой, никогда бы не позволил ему прикоснуться к моей младшей сестре. Но всё было серьёзно. История на всю жизнь. Менее чем через полгода после их знакомства он попросил её руки и ушёл из спецназа, чтобы устроиться телохранителем.

— Он хотел изменить свою жизнь ради неё, — понимаю я.

Ронан едва заметно наклоняет голову кивая.

— Долгое время я завидовал их любви. Им было так… легко найти друг друга. Как дышать.

Я же, напротив, совсем не дышала. Как только в моём сознании возник образ Джейка с другой женщиной — той, что способна сделать его по-настоящему счастливым и улыбающимся, — я ощутила удушье. Но самое ужасное произошло позже, когда поняла, что если бы это только вернуло Рози к жизни, я без колебаний готова отступить или броситься в огонь.

Я действительно любила Джейка. Каждую тень. Каждый свет.

Когда наши тела соприкасались, наши души пели, но я ему не подходила.

Я не была Рози.

— Смерть моей сестры изменила Джейка, — неожиданно признаётся Ронан. — Это заставило его смириться с ограничениями своих возможностей, он замкнулся в мире правил, призванных держать других на расстоянии.

«Я не трахаю малолеток.

Этого больше не повторится, Джиллиан».

Мне тоже довелось почувствовать вкус его правил.

А также его опасность.

— А правда, что он пытал того, кто убил Рози?

Ронан вздыхает.

— Понимаю, ты хочешь знать о нём всё, но поверь мне: иногда лучше не знать. И даже не надеяться. Даже если очень этого хотим, есть вещи, которые мы никогда не сможем получить.

Например, проникнуть в сердце мужчины, у которого его больше нет.

Или вернуть к жизни того, кто умер.

Когда я снова поворачиваюсь к Ронану, узел, что сжимал моё горло, ослабевает. Но мои глаза блестят.

Осознанием.

— Он уже не будет таким, как прежде, — понимаю я.

«Джейк не будет любить. Не будет улыбаться. Не будет надеяться».

— Нет, детка.

Я качаю головой, собираю остатки гордости и смотрю в лицо реальности.

— Если я ему не нужна, он должен меня отпустить.

— Именно это он и сделал. — Я моргаю, не в силах понять. Ронан склоняет голову набок и грустно улыбается. — Джейка здесь нет. Он не просил меня приковывать тебя к кровати или каким-либо образом сдерживать. Напротив, он напомнил мне оставить ключ от квартиры в замке, чтобы ты могла выйти, если захочешь. Оставаться здесь и ждать, когда он позвонит, было твоим выбором, как и засыпать, шепча его имя.

Я чувствую, как слёзы бегут по щекам, скатываются вниз и уносят с собой всю ложь, за которой пряталась до сих пор. Правда одна, и она проста. Просто я никак не хотела её принять.

— Если я попытаюсь сбежать, ты не остановишь меня?

— Нет. Но мне будет приятно, если ты решишь остаться.

— Почему?

— Потому что ты исцеляешь сердце моего брата.

* * *

Тем вечером, в отличие от предыдущего, Джейк мне не позвонил. Не позвонил он и на следующий день, и через день. Тревога, которую я испытываю, проявляется в моих рисунках, они становятся всё темнее и мрачнее.

Ронан пытается занять меня, но каждый раз, когда я поднимаю голову от бумаги, я натыкаюсь на что-то, что заставляет меня задуматься о прежней жизни Джейка и о том, как мало места для меня осталось в его нынешней.

Я понимаю, Джейк работает на Рулза не потому, что ему это нравится, а потому, что вынужден, и он никогда не сможет от него избавиться. Я знаю, Джейк не приедет за мной, потому что не хочет подвергать меня опасности. Именно поэтому я не звоню сестре, хотя знаю, что она меня ищет. Не хочу впутывать Шэрон в то, что со мной происходит, или подвергать её жизнь большему риску, чем уже есть.

В конце концов, так поступают с теми, кого любят. Вы защищаете их. Иногда вставая на их пути, иногда удерживая их на расстоянии.

ЧЕТЫРЕ ГОДА НАЗАД

В уме я считаю.

«Один. Два…»

— Дай угадаю! — пунктуальная, как всегда, Рози отвечает мне на третьем гудке. Я слышу её смех, хотя в том, что она собирается сказать, нет ничего смешного. — Сегодня ты тоже опоздаешь, да?

Несмотря на то что я уединился, прежде чем ответить, проверяю, один ли я. Я не доверяю ни сенатору Саммеру, ни людям, которые на него работают. Чем меньше они будут знать о моей личной жизни, тем лучше будет для всех.

— Я нужен сенатору, — подтверждаю я.

— Нам ты тоже нужен.

Я улыбаюсь, когда в мыслях возникает образ Рози, нежно поглаживающей свой живот. Её беременность не проходила легко. Некоторые осложнения вынудили Рози почти два месяца лежать в постели и как можно меньше двигаться. Доктор сказал, что худшее уже позади, но посоветовал мне находиться рядом как можно больше. Я так не сделал.

В преддверии выборов сенатор наполнил свою повестку дня обязательствами, а, следовательно, и мою тоже.

— Я обещаю, что возьму несколько дней отпуска, когда родится ребёнок. И буду очень близок к тебе…

— Льюис. — Услышав своё имя, я резко оборачиваюсь. На меня смотрит Оскар Блейк, один из старших сотрудников Саммера. — Сенатор хочет видеть тебя.