Нарушая тишину

Когда он наконец выходит из меня, я откидываюсь на кресле и еще несколько минут сижу неподвижно в тишине и спокойствии. Макс принимается покрывать поцелуями мою шею, нежно прикусывая кожу, пока не доходит до мочки уха.

– А теперь пора, крош. Иначе нам придется задержаться здесь еще на неопределенный срок. Отец не поймет.

Парень отстраняется, и я чувствую пустоту, которой тут же заполняется то пространство, где он только что стоял. Смотрю на закрытую дверь в ванную комнату и с ужасом думаю о том, что будет, если вдруг Степан Геннадьевич узнает о нас. Только сейчас приходит осознание того, что я отказала боссу и стала встречаться с его сыном. Меня будто из ведра водой холодной окатило.

Я вдруг четко увидела шефа, который с перекошенным от злобы лицом смотрит на меня, подписывает размашистым почерком заявление об увольнении.

Вскакиваю с кресла. Поправляю одежду. Боже мой!

Оглядываюсь по сторонам, как будто оказалась в этом номере впервые. Что же я натворила? Степан Геннадьевич мне этого не простит. А если я лишусь этой работы, то, значит, автоматически пострадаю не только я, но и отец!

Я слишком многое поставила на кон, не задумываясь о последствиях. Бросилась в пучину страсти с головой, совершенно не заботясь о том, что будет дальше.

Мысли с ума сходят и путаются в голове, пока я пытаюсь придумать, как же мне поступить правильно.

Мне хочется кричать от боли. Мне хочется плакать от обиды, так как правильным будет только один выход: сказать Максиму «НЕТ».

Глава 16

Всю дорогу до аэропорта я стараюсь быть к Максиму максимально близко. Потому что предчувствие или шестое чувство, не знаю, что это… но оно мне подсказывает, что как только мы вернемся, все изменится.

– Сладкая, почему так дрожишь? Тебе холодно? – парень нежно обнимает меня за плечи, притягивает к себе.

– Немного волнительно, – растягиваю губы в улыбке. Я не хочу показывать ему, что я переживаю и мне страшно от того, что нас ждет.

Только сейчас понимаю, что совершила непоправимое, когда не рассказала Максиму, что Степан Геннадьевич предлагал мне быть его любовницей, а теперь…

Поднимаю глаза на парня, он вдруг опускает свои, и наши взгляды встречаются.

– Что? – целует меня в нос.

… а теперь у меня язык не повернется сказать ему правду.

– Ничего, – бубню под нос, зарываюсь лицом ему в плечо, не хочу, чтобы Максим видел мои переживания.

В аэропорту мы узнаем, что наш рейс задерживается.

– Можно было бы и не спешить, – играет бровями парень. Понимая, на что он намекает, я чувствую, как щеки заливаются краской.

– Да, верно, – шепчу я.

Мы сидим на подоконнике, обнявшись, и я чувствую дыхание Максима на своей шее.

– В конце концов, а что нам мешает продолжить? – парень соскальзывает с подоконника и тянет меня за собой.

– А тебе не кажется, что это немного странно? – задыхаюсь от смущения.

Но Максу на все плевать, он тянет меня за собой, не обращая на мое сопротивление никакого внимания.

– Это странно звучит из твоего рта, – усмехается он. – Почему-то до этого тебя это не смущало.

– Максим, ты же знаешь, что я о другом, – я больше не сопротивляюсь его натиску. И его уже не отговорить от того, что он задумал.

– О чем тогда? – Максим подталкивает меня в лифт, и там, как назло, нет ни одного человека.

– Что ты задумал? – растерянно хлопаю глазами.

– Сейчас увидишь.

Двери лифта закрываются.

Стоит только кабинке начать движение, Макс нажимает на панели какую-то комбинацию цифр. Свет гаснет, но тут же включается приглушенная подсветка.

– У нас с тобой есть несколько минут, – голос парня становится низким, волнующим. У меня от него мурашки по коже разбегаются.

– Максим! – вскрикиваю, когда он толкает меня к стенке и, подхватив под бедра, подсаживает на перила. Мне ничего не остается делать, кроме как обхватить его за шею, чтобы не упасть. – Что ты творишь?

Но вся эта ситуация такая острая и дикая, что я завожусь практически мгновенно только от одной мысли, что сейчас двери лифта откроются и нас кто-то увидит.

– Ты такая горячая, – рычит мне в шею, прикусывая и тут же целуя укус.

С моих губ срывается стон. Да, Макс прав: я готова. Готова к тому, чтобы он взял меня, и парень не медлит. Врывается сразу. Жестко, грубо. Но так и должно быть. В этом моменте мы так чувствуем. Я такая же, как и он. Нетерпеливая. Жадная до его прикосновений, поцелуев. И Максим знает об этом. Знает о том, что дышу в эти мгновение только им. И парень без оглядки берет все, что я ему отдаю, до последней капли, до последнего вздоха.

– Я люблю тебя, – рычит мне в губы Максим, вбиваясь в меня до предела.

У меня из глаз сыплются искры, сердце рвется выскочить из груди, чтобы метнуться ввысь. Еще толчок, и я мгновенно сгораю, как вспыхнувшее перо, в лавине эйфории, захлестнувшей меня с головой.

– И я люблю… – подставляю сухие губы для поцелуя, но кабинка вдруг дергается, и Макс резко отпускает меня.

– Мля, – чертыхается, а я хватаюсь за перила, еле удерживаясь на ногах. – Сладкая. Давай встряхнись, – улыбается парень, уже полностью взяв свои эмоции под контроль, и помогает мне поправить короткое платье, приводя его в должный вид.