Нарушенная клятва

На этот раз я не смог бы остановиться, даже если бы захотел. Я извергаюсь внутри нее, оргазм похож на аневризму. Моя голова взрывается одновременно с членом, в ярком, ослепительном порыве, который почти вырубает меня. Я кончаю сильнее, чем когда-либо в своей жизни. Сильно, с шокирующей интенсивностью.

Мне приходится опустить Риону на кучу чистого сена, и я падаю на нее сверху, все еще ослепленный вспышками света, с моим членом, все еще пульсирующим и капающим спермой, хотя я уже вышел из нее.

Я обхватываю ее руками и крепко сжимаю, не в силах говорить.

Риона выглядит как в бреду, веки трепещут.

Мы оба обливаемся потом, хотя до сих пор я этого не замечал. Думаю, температура в сарае поднялась градусов на тридцать.

— Это было безумие… — простонала Риона, когда наконец смогла снова говорить.

Я целую ее еще раз, все еще изголодавшись по ней.

Мы оба слишком слабы и измучены, чтобы двигаться.

— Безумие — неоднозначное слово. Оно может быть хорошим или плохим.

Но мне не нужно спрашивать, понравилось ли ей это. Я знаю, что нужно Рионе.

19. Риона

Рэйлан провожает меня обратно в дом и поднимается в комнату для гостей. Я думаю, что он собирается уложить меня в постель, но я говорю ему, неожиданно и удивляя его не меньше, чем себя.

— Ты останешься со мной?

Рэйлан выглядит удивленным, но довольным.

— Конечно, — говорит он.

Несмотря на то, что это кровать размера queen-size, Рэйлан достаточно большой, и мы все еще находимся близко друг к другу на матрасе, его вес заставляет нас вместе перекатываться в центре кровати. Положив голову ему на грудь, я чувствую, как его сердце стучит у моего уха, ровно и сильно. Это невероятно спокойный звук. Такой же регулярный, как океанские волны.

Я чувствую, как мой пульс замедляется в такт с его. Мое дыхание становится глубоким и тяжелым, как воздух, медленно входящий и выходящий из легких Рэйлана.

Я чувствую себя измотанной, как никогда раньше. Каждый мускул моего тела расслаблен, разогрет и все еще пропитан химикатами удовольствия.

Я никогда не была так удовлетворена. Не только сексуально, но и душевно и эмоционально. Этот секс стимулировал мой мозг и мое желание так, как я никогда не испытывала.

Это парадоксально, потому что я думала, что ненавижу, когда со мной так обращаются. Я чертовски ненавижу, когда меня сдерживают, контролируют или командуют мной. Но не Рэйлан…

Я не понимаю этого.

Как все, что я ненавижу, можно извратить и перевернуть до такой степени, что я нахожу это дико возбуждающим?

Даже погружаясь в сон, я размышляю над этим вопросом. Пытаюсь понять, что я только что испытала.

Прямо перед тем, как заснуть, я вижу мерцающий ответ, как самородок золота в иле русла реки.

Это потому, что я восхищаюсь им.

Я еще никогда не трахалась с мужчиной, которого уважала. Я настолько чертовски высокомерна, что смотрела свысока на всех мужчин, с которыми встречалась. Они не впечатляли меня. За пределами моей семьи, единственным мужчиной, которого я действительно уважала, был Данте. Но мы были просто друзьями.

Я никогда не испытывала, каково это полностью уважать мужчину. Хотеть произвести на него впечатление. Хотеть угодить ему.

В том, чтобы быть покоренной, было своеобразное удовольствие. Рэйлан такой красивый, грубый и способный, что я чувствовала, что он заслужил меня. Он заслуживал иметь меня так, как захочет.

Затем, помимо этого, было глубокое и сильное облегчение от того, что я отпустила его… позволила ему взять на себя ответственность за сексуальный опыт. Мне не нужно было думать, планировать или жестко удерживать ситуацию, как я обычно делала. Вместо этого я могла освободить свой мозг. Не было никакого контроля над моими мыслями или физическими реакциями. Я могла просто переживать происходящее, не отвлекаясь ни на что.

Затем, конечно, был третий элемент — как грязно и запретно все это ощущалось. Он связал меня! Он хлестал меня! Он трахал меня, как животное!

Я должна быть в ярости и отвращении.

Но вместо этого… Мне это нравилось.

Извращенная и мятежная часть меня получает глубокое удовольствие, наслаждаясь тем, что мне не должно нравиться. Принятие того, что я должна отвергать это.

Но это сработало бы только с Рэйланом, я знаю это. Я никогда не буду уважать другого мужчину настолько, чтобы позволить ему сделать это. Достаточно, чтобы хотеть, чтобы он это сделал. И я бы никогда не доверилась никому другому.

В этом суть того, почему я смогла отпустить его… потому что я доверяю Рэйлану. Каким бы властным и агрессивным он ни казался в тот момент, в глубине души я знала, что он никогда не причинит мне вреда. Я позволила ему связать мне руки, потому что знала, что то, что последует за этим, будет приятно нам обоим. Я знала, что, хотя он притворяется, что использует меня для собственного удовольствия, все это время он следит за моей реакцией, оценивает мое возбуждение и желание, чтобы в нужный момент отступить от грани боли и успокоить меня прикосновениями.

Я доверяю ему.

Одна только эта мысль бьет меня, как молот.