Нарушенная заповедь

Кристина очнулась от нестерпимой боли в ноге. Попробовала поменять позу и не сдержалась – застонала.

– Что? Болит? – встрепенулась Ася. – Может, укол сделать?

Точно, им же в больнице вручили два шприца с ампулами, чтобы уколоть перед сном! Самое время.

– Может, и сделать, а ты сумеешь?

– Сейчас, потерпи немного, – Ася завозилась в сумке.

– Давай я тебе подсвечу, – Кристина вытащила из кармана телефон.

Несмотря на забинтованную руку, движения Аси были собранными, словно у профессиональной медсестры. Наполнив шприц, она уверенно вонзила иглу в Кристинино бедро, прямо через брюки, как это делала врач со «Скорой».

– Ну, вот и порядок, – Ася надела на иглу колпачок.

– Теперь давай я тебе.

– Не надо, – Ася как-то странно отвела глаза.

– Это еще почему? – и тут же в Кристинину голову хлынули самые разные подозрения. Что такое Ася ей сейчас вколола? Почему так реагирует на вполне резонное предложение. – Боишься уколов?

– Не-а! – Ася помотала головой.

– Ну, как хочешь, – Кристина выключила подсветку на телефоне и замерла в ожидании. Что сейчас будет? Боль потихоньку отступит или сердце сожмет ледяная рука, как тогда в больнице? Почему-то абсолютно некстати вспомнился врач, запустивший ее остановившееся сердце. Человек-невидимка в маске, зеленом медицинском костюме и такой же шапочке. Я умираю? – мелькнула мысль. Чушь! Зачем Асе ее травить? Неизвестность – худшее из зол, и, повинуясь внезапному порыву, Кристина нашла в темноте Асино запястье и тихонько сжала его.

«Ба, я умираю?»

«С чего ты взяла? Как вождь мирового пролетариата, живее всех живых», – съехидничала бабушка.

«А что она мне вколола?»

«Если думаешь, что наркотики, не мечтай. Самое банальное обезболивающее, что в больнице дали».

«А себе? Почему себе не дает уколоть? Не верю, чтобы у нее не болела рука. Ей же позже, чем мне, операцию делали. Палец порежешь, болит ужасно, а тут – глубокий разрез, до самой кости…»

«Да что же она себе уколет, если ампул было всего две, и первую она тебе вколола, когда ты башкой своей несуразной стену протаранила! Испугалась – и вколола. А теперь из деликатности своей природной молчит, чтобы не травмировать твою душу. Думает, она у тебя такая же нежная и ранимая, как у нее».

«Правда, что ли?»

«Зачем мне тебе врать?»

– Ась? – Кристине захотелось расставить точки над i. – Где второй шприц?

– Я… я его потеряла. Сейчас поищу, может, выпал…

– Ты врушка! Разве тебя в детстве не учили, что врать нехорошо?

– Правда потеряла, – Ася, видно, решила стоять на своей версии до конца.

– Ну, правда так правда. Знаешь, Ася, я хочу сказать, что ты замечательная. Будь я мужчиной, сделала бы все, чтобы тебя добиться. А так только могу сказать тебе спасибо за все.

Глаза защипало, и Кристина почувствовала, что сейчас расплачется, но Ася ее опередила.

– Ты тоже хорошая, Кристина, – она всхлипнула. А потом еще раз и еще…

* * *

Глаза горели, словно в них щедро сыпанули красного перца, взгляд отказывался фокусироваться на экране. Так недолго и просмотреть нужный кадр. Рыбак встал, сделал несколько вращательных движений головой, помассировал веки кончиками пальцев. Куда же запропастился этот Лебедев? Интересно, сколько времени нужно на взлом базы данных оператора сотовой связи? Скорее всего, это зависит от квалификации хакера, а также от его мотивации. А с мотивацией у нас не очень, вернее, никак. Ни кофе, ни пиццы. Может, без пиццы он и палец о палец не ударит? Уткнулся в монитор, занимается своими делишками и плевать ему с высокой колокольни на пропавшую Кристину. А может, и вообще спать улегся. Сейчас мы тебя разбудим. И Рыбак потянулся за мобильным телефоном.

Федор, похоже, не спал – отозвался мгновенно, голос бодрый, с привычными саркастическими нотками.

– Что-то я не понял, Иван Станиславович, – с ходу попер он, – где обещанная еда?

– Тебе удалось что-нибудь выяснить насчет Кристины? – попытался осадить его Иван, но куда там!

– Еда! – завопил наглый сисадмин. – Пицца! Горячая! С грибами и колбаской! Где?

– Стоять! – пресек гастрономические стенания Федора Рыбак. – Ты что, не отдаешь себе отчет в серьезности ситуации? Пропала женщина. Больная. А вдруг она в беду попала? Лежит где-нибудь и ждет помощи. А ты только о жратве и думаешь.

– Да ладно вам, Иван Станиславович! Я как раз занимаюсь поисками Кристины Сергеевны. Вот смотрите, что получается. Судя по списку звонков, вы – последний, кто с ней разговаривал. Сейчас телефон находится вне зоны доступа.

– А где он находился в момент моего звонка, определить можно?

– Примерно в сорока километрах от Рослани. Практически в чистом поле. До ближайшего населенного пункта около десяти километров.

– Уверен?

– Обижаете, Иван Станиславович! У нас все точно. Во время звонка в базе фиксируется номер вышки, на которую он принят, азимут, то есть направление, и удаление – расстояние от вышки в метрах. Я эти данные нанес на карту и получил точку, где находилась Кристина Сергеевна, когда разговаривала с вами. Плюс-минус десять метров. Хотите – приезжайте, сами посмотрите.

– Хорошо. Ты в офисе?

– Еще чего! Дома, конечно.