Нарушенное равновесие

- Я тебя предупреждал, что твоя жизнь здесь не будет приятной, - с самодовольной улыбкой сказал рыцарь и стал поднимать веревку.

- Вы же сказали, что мы вдвоем тут будем! - с досадой намекнул Саша на второго участника потасовки.

- Ему нужно к лекарю. А ты сиди тут до вечера.

И Оррекс вместе с Пароном удалился.

- Спасибо, сэр, - поблагодарил рыцаря Парон, отойдя на порядочное расстояние, чтобы Саша не услышал его слов.

- Заткнись, щенок, - грубо ответил Оррекс. - Была бы тут другая яма, ты бы уже сидел там.

Мальчик покраснел от обиды. Он понял, что свободен отнюдь не из-за милости командира. Все видели отношение рыцаря к Александру. Пострадавший шел к лекарю только потому, что Оррекс хотел вызвать у парня чувство обиды от царящей вокруг несправедливости.

Ходить в грязных доспехах и чувствовать, как по телу переливается жидкая грязь, у Саши совершенно не было желания. Он быстро скинул с себя одежду вплоть до трусов. День был жаркий, так что он не боялся простудиться. Вода доходила ему до пояса, в то время как в ил он погружался примерно до колена. Он простоял так несколько минут, не зная, чем заняться. Но делать было абсолютно нечего. Время тянулось так медленно, что ему казалось, словно уже прошло около получаса. Обида и злость душили его душу. Из-за несправедливости рыцаря он не мог спокойно тренироваться. Тот постоянно к нему цеплялся, и постоянно находил повод для наказания. А теперь из-за несправедливости начальника, он пропускает тренировку. "Нет, если я так и дальше продолжу бездельничать, - думал он, - то так навсегда и останусь недоразвитым. Что бы ни случилось, я должен тренироваться". Подстегиваемый такими мыслями, Саша принялся бегать по кругу вдоль стен ямы. Хотя бегом это нельзя было назвать. В такой вязкой грязи было настолько сложно двигаться, что он едва мог развить скорость прогулочного шага. И даже это требовало от подростка неимоверных усилий. Вконец выбившись из сил, он немного отдохнул, и, со свойственной ребенку фантазией, принялся бить воображаемых соперников. В роле соперников его воображение неизменно представляло кучу злобных Оррексов, которых он уделывал мощными ударами. Со стороны это выглядело очень смешно. Саша стоял по пояс в грязи и с остервенением махал руками, уворачивался от мнимых ударов, изобретал целые комбо, вспоминая разные приемы из боевиков и приставочных игр типа "мортал комбат".

Через час ему наскучило и это. Он остановился и оперся на каменную стенку. И только сейчас обнаружил рисунки, выцарапанные острым предметом. Они были выполнены очень искусно, словно их сделал самый настоящий профессиональный художник. Тут были и рыцари, сражающиеся с гоблинами, и чемпионы, направляющие свои копья на минотавров. Но, пожалуй, самым замечательным рисунком была девушка необычайной красоты. Ее выразительные глазки, маленький носик и слегка поджатые губы были выполнены просто превосходно. Мальчик не мог отвести взгляд. Длинные пышные волосы спадали на изящные плечи. Саша еще долго любовался всей этой живописью, пока его мысли не ушли совсем в другую сторону. Он вспомнил об Алисе, о маме и о том, что ему предстоит еще множество испытаний. И, подгоняемый этими мыслями, он вновь начал тренироваться.

После обеда, который Саша благополучно пропустил, он услышал, как сверху раздался звук приближающихся шагов. Провинившийся не сомневался, что это пришли за ним. Быстро отыскав свои доспехи, мальчик хотел одеться, но вываленная в грязи одежда внушала ему отвращение. "Нет, лучше я вылезу так, а доспехи помою, просушу, а потом уже буду одевать", - пронеслось в его голове. Взяв свою форму, он вспомнил про меч. "Вот блин! Как же я раньше про него не подумал. Бил Оррекса кулаками. Мечом бы я его мигом зарубил". Но сейчас уже поздно было об этом думать. Сейчас он стоял и смотрел вверх, ожидая человека, который покажется у края этой небольшой тюрьмы. Вниз спустилась веревка. Но, вопреки ожиданию, сверху прозвучал голос отнюдь не Оррекса. И говорил он: "Слезай!", а не "Поднимайся!". Мальчик даже не успел подумать, как же он будет залезать вверх по веревке с тяжелыми доспехами в руках, как в яму стал спускаться юноша, тоже попавший в немилость своего командира.

- Ты кто такой, - спросил он, как только его стальные поножи коснулись вязкого ила. Было видно, что ему не впервой сидеть в яме.

- Я Саша. Меня сюда утром посадили.

- А. это ты затеял драку? Я видел вас издалека.

И он принялся внимательно рассматривать товарища по несчастью своими узкими глазками. Это был очень красивый юноша лет восемнадцати со светлыми волосами и ровными чертами лица. Но ушные раковины у него были слишком большие, что немного портило его внешность. Он явно был не из тех групп, которыми командует Оррекс, иначе Саша бы его запомнил.

- Я лишь дал сдачи. Это этот мудак начал, - ответил Саша.

- Мудак? - удивился новому слову юноша.