Нарушенный обет

Боже, как глупо я сейчас выгляжу! — с отчаянием думала Шелли. Надо же так не вовремя и по-детски свалиться! Тут было от чего прийти в замешательство.

— Скажите, что с вами? Я видел, что вы упали, и решил помочь, ведь никого больше поблизости нет. Можете ли вы встать?

Незнакомец по-прежнему стоял на коленях, склонившись над ней, и ждал ответа. Но близость этого мужчины и то, что они фактически остались наедине, лишили ее дара речи. Шелли почувствовала, как от волнения внезапно пересохло в горле и по телу побежали мурашки. Этого не может быть, в панике подумала она. Я же только что пережила предательство любимого человека, так почему же сейчас мое сердце так бешено бьется?

Она, Шелли Робсон, известный фоторепортер, а ведет себя как последняя шлюха — хочет первого попавшегося мужчину, который едва взглянул на нее! Собрав волю в кулак, Шелли с раздражением ответила:

— Спасибо за заботу, но мне уже лучше. Думаю, я сама смогу встать и дойти до отеля. — С этими словами она попыталась подняться и тут же рухнула как подкошенная. Грудь пронзила резкая боль, а на левую ногу невозможно было наступить.

Но упала она не на холодный снег. Незнакомец успел подхватить ее и, приблизив к ней лицо, повелительно произнес:

— Послушайте, я вижу, вы из тех женщин, которые не любят принимать помощь от мужчин. Я ценю вашу независимость, но сейчас вы в безвыходной ситуации, поэтому вам придется подчиниться мне. Единственная просьба — немного потерпеть мое присутствие и не возражать против того, что я делаю. Потом сами скажете спасибо.

С этими словами Стивен снял с себя куртку, приподнял девушку и положил ее на нагретую теплом собственного тела ткань. Затем принялся осторожно отстегивать лыжи с ее ног.

Может быть, впервые за свою жизнь Шелли растерялась. Ей было хорошо и плохо одновременно. Красивый мужчина заботился о ней, он взял на себя всю ответственность за происходящее, и ей можно просто лежать, глядя в голубое небо. Но взгляд Шелли против ее воли устремлялся на незнакомца. Его прикосновения не только заглушали боль, но и пробуждали иные, греховные, чувства, с которыми она не могла совладать. Ее тело реагировало так, будто это были изысканные ласки, а не простые касания. И это было очень плохо — невольно оказаться во власти человека, которого едва знаешь.

Шелли припомнила свои размышления о соблазнительных красавцах и усмехнулась: даже нечего мечтать о таких, они не для нее, они принадлежат эффектным блондинкам в норковых шубах. И конечно, ее минутная слабость — это простое проявление подсознательного желания обрести утешение и тепло с другим мужчиной, не таким, как подлец Джон. Найдя оправдание своей бурной реакции на незнакомца, Шелли немного успокоилась и снова посмотрела на своего спасителя. Тот уже снял с нее лыжи и теперь сидел у нее в ногах прямо на снегу, напряженно думая, что делать дальше.

Шелли повнимательнее всмотрелась в лицо мужчины, и внезапно ей показалось, что она уже где-то его видела — как будто оно пришло из забытого доброго сна. Черные глубокие глаза, широкие брови, прямой нос, волевой подбородок — уже не мальчик, но еще далеко не старик. Очень красивые черты лица, в который раз пронеслось в голове Шелли, но красивые по-мужски. Они свидетельствовали о таких качествах их обладателя, как сила, решительность и ответственность. Это тебе не смазливые мордашки актеров и моделей, которые приводят в экстаз совсем еще молодых девчонок.

Неожиданно возбуждение в ней уступило место слабости — это начали сказываться пережитый ею стресс и боль, которую она испытывала. Шелли безумно захотела, чтобы незнакомец взял ее на руки и отнес туда, где тепло и сухо. И как раз в этот момент Стивен посмотрел ей в глаза и произнес:

— Тут неподалеку, где-то в километре отсюда, есть домик, сооруженный на случай, если кто-нибудь заблудится ночью в горах. Там есть все необходимое — еда, вода и, самое главное, телефон. Единственная сложность — как туда добраться. Мисс...

— Робсон, — подсказала ему Шелли.

— Мисс Робсон, я вижу только один выход: раз вы не можете идти самостоятельно, то мне придется отнести вас туда.

Шелли ошеломленно уставилась на него — этот человек явно читал ее мысли. Но она собрала остатки здравого смысла и попыталась возразить. Ведь для ее израненного сердца, а главное, для неуправляемой плоти, такой поворот событий грозил обернуться катастрофой.

— Мистер...

— Лонгвуд, — в свою очередь подсказал Стивен и почему-то обрадовался, увидев, что его имя ей незнакомо. Может быть, подсознательно не хотел, чтобы она имела какое-то отношение к миру денег и банков. И не хотел до поры до времени сообщать ей, кем на самом деле является, боясь увидеть в чудесных голубых глазах алчность и подобострастие. А такое случалось не раз, стоило лишь Стивену назвать себя.