Нарушитель самоизоляции

Нужно отдать должное моему образованию — оно не ограничивалось военным делом и языками, и в «Ворошиловке» нас действительно готовили быть настоящими разведчиками и сверхлюдьми. Уметь поддержать светскую беседу и усыпить бдительность любого собеседника красноречивыми сказками я умела не хуже любого гуманитария. Поэтому я часто представляла себе, как, состарившись, уже на глубокой пенсии я буду сидеть в своем маленьком домике на берегу моря и строчить мемуары на старинной печатной машинке. И я уже знала, какими представлю своих сегодняшних товарищей по вечерней трапезе.

После Клаус расспрашивал нас с Иваном об истории нашего знакомства и совместном задании на Кубе.

У каждого из нас была своя версия произошедшего, и пока мы ожесточенно спорили, пытаясь прийти к общему знаменателю, мальчишка зевнул, заскучал и попросился в кровать.

Мысленно я уже потирала руки.

Иван держался намного дольше, вероятно, порция снотворного была слишком небольшой для его внушительной массы тела.

— Может быть, выпьем вина? — предложил он, когда Клаус пожелал нам спокойной ночи и ушел в свою комнату.

«Началось», — простонала про себя я.

У меня, конечно, было еще время, чтобы убедиться, что мальчишка уляжется, но проводить его в обществе Ивана я совсем не планировала.

— Я предпочитаю не пить на рабочем месте, — холодно отрезала я.

Иван шумно вздохнул.

— Да… — протянул он, — точно… ты же всегда должна быть начеку. Но что может случиться? Клаус ушел спать, мы в особняке, ему ничего не угрожает…

— В этом-то и твоя проблема, Ваня, — сказала я, удивившись, что впервые обратилась к нему по имени за все время нашего общения, — но ты всегда можешь сменить профессию на сомелье. Или кем ты там хотел быть? Да, актером…

— Ну… начальник обещал познакомить меня с нужными людьми в мире искусства, — заявил Иван без смущения, и мне стало противно.

Так вот почему он продолжает заниматься делом, которое ему совершенно не подходит. Ради связей и личной выгоды. Это, конечно, логично и умно, но как-то гадко, учитывая, что со своими прямыми обязанностями Иван справляется кое-как и, случись действительно проблемная ситуация, это может стоить жизни ему или случайно попавшимся под руку людям.

— Ладно, — я поднялась с места, — пойду спать.

Но Иван удержал меня за руку, он не хотел так быстро завершать вечер.

Я чуть не ударила его в белозубую улыбку. Остановило меня только то, что Иван может стать значительной помехой в исполнении запланированного мной плана. Хорошо бы, чтобы он тоже отправился спать.

— Может быть, еще немного поболтаем? — с надеждой вопрошал он.

Я была сыта им по горло, но куда больше его жалкими попытками подкатить ко мне. Это уже больше напоминало закрытие многолетнего гештальта, чем ухаживания.

Видимо, картинка о служебном романе в тропических декорациях слишком сильно засела у него в голове, и теперь приходилось соглашаться на обстановку этого мрачно-роскошного дома.

Я уже успела обратиться про себя ко всем известным богам и даже к Игнату, появление которого могло наконец-то избавить меня от моря неловкости. Правда, окунув в другое море неловкости, но это было неважно.

— Ты о чем-то конкретном хочешь со мной говорить? — осторожно и прямо спросила я.

Иван наконец-то выпустил мою руку и шумно вздохнул.

Какой же он манерный! Это невыносимо.

— О нас, — выпалил Иван.

Я представила, как беру со столика тарелку с остатками паэльи и размазываю соус по его лицу.

— Каких еще «нас»? — уточнила я.

— Женя! Женечка! — Иван вскочил и оказался передо мной, ухватил меня за руки и трепетно прижал их к своей груди. — Я с тех самых пор о тебе думаю, ты меня поразила…

Пока он будет изливать здесь свои пламенные речи, я успею состариться, или как минимум действие снотворного пройдет и Клаус проснется.

Нужно как-то прекратить этот цирк. Но как? Если все мои попытки прямолинейно объяснить этому романтику отсутствие с моей стороны малейшего интереса к его самолюбивой персоне увенчались полным провалом? Стукнуть его? Но это как-то невежливо. Да и нормальные люди так себя не ведут, я слишком одичала. С такими действиями можно записываться в кружок социопатов Игната и закапывать под его розовыми кустами трупы тех людей, разговоры с которыми меня просто чрезмерно утомили.

— Извини, но я о тебе совсем не думаю, — поделилась я, хотя это было неверно. Я думала об Иване, но явно не то, что ему хотелось бы услышать, — так что давай ты перестанешь тут играть в пылкого любовника и…

— Я даже еще не начинал! — пропустив мимо ушей первую часть сказанного мной, вдохновился Иван. — Если я тебе покажу, ты изменишь свое мнение…

— Фу, — коротко буркнула я и вырвала свои руки.

Я вообще не очень любила, когда меня кто-то трогал, и прощала тактильные контакты только тете Миле, которая без этого жить не могла.

Даже не представляю себе, как мы с ней умудряемся сосуществовать в такой гармонии, являясь полными противоположностями.

Иван все ждал от меня хоть какой-то еще реакции, но я думала о том, что сейчас уже должна была вломиться в комнату Клауса и копаться в его телефоне в поисках интересующей меня информации.