Читаем Наруто. Что же может пойти не так? (СИ) полностью

Спасибо мастеру Узу, что не дал мне сгореть от стыда. Он отвлёк меня от душевных терзаний и сообщил, мне, что для меня теперь начинаются настоящие тренировки. Я почувствовал такую радость, что словами этого не передать. Как же я ошибался. Свою ошибку я понял очень скоро. Я понял её, когда мастер Узу встал на привязанный ко мне канализационный люк и скомандовал бежать в два раза быстрее, чем вчера. И это весь секрет? На что мастер Узу ответил, что никакого секрета нет. И если хочешь стать в два раза сильнее, то заниматься надо в два раза упорнее. Я попытался возразить, что я не осилю в два раза более упорные тренировку. Но мастер Узу прервал меня, сказав, что я слишком много думаю. И что к этому моменту я уже должен был пробежать целый квартал.

Не знаю как, но я это сделал. Но радоваться особенно не чему. Моё сердце бухало где-то в горле, красный туман стоял перед глазами, а в конце обычного маршрута я просто кубарем покатился по дороге потому что мои ноги меня уже не держали. Я распластался на земле и тяжело дышал. Слова мастера Узу: «Сделаем небольшой перерыв», прозвучали для меня чудесной музыкой. Но счастье моё длилось недолго. Не успел я сделать и трёх вдохов, как мастер Узу сказал: «Перерыв закончен. А сейчас идём по магазинам. Надо закупить кое-какой еды». И при этом я почувствовал, что мастер Узу совершенно серьёзен. Не знаю почему, но у меня возникло стойкое ощущение, что мой сенсей совершенно не умеет отдыхать.

А потом случилось это. Я сам себе вырыл могилу. И никто меня при этом за язык не тянул. Я ляпнул, что вчера Наруто-кун своей мазью от синяков так быстро поставил меня на ноги, что я подумал «А не поможет ли это мне в тренировках?» Ну, а что мне оставалось делать? Просто мастер Узу поинтересовался, чего это я уже третий раз падаю навзничь? Может этот маленький рюкзак тяжел для меня? Не мог же я сказать, что я слабак, и со страхом жду разминки, которая наверняка отправит меня в обморок. Потому что будет в два раза интенсивнее.

Так оно и оказалось. И хотя я не упал в обморок, но весь разминочный комплекс не осилил. Мастер Узу не отпустил меня домой. И после ужина разместил в гостевом домике.

Конец страницы

Стенограмма свидетельских показаний агента под прикрытием «Аматерасу»

Следователь: Итак, Аматерасу-тян, как вы охарактеризуете поведение Неджи-куна в течении первого месяца учебного года.

Агент: Он показал неплохие успехи в беге. В остальном результаты были весьма посредственные. Если не сказать хуже.

Следователь: Отчего так?

Агент: В восемь лет он пытался в ускоренном темпе освоить то, что остальные умели в шесть. А некоторые даже в пять.

Следователь: Это вы себя имеете в виду?

Агент: Я не люблю разговаривать о себе. Это признак невоспитанности.

Следователь: Хорошо, давайте сменим тему. Какие поручения Таинственного незнакомца вы выполняли в это время?

Агент: Следила за сенсеем школы Разума, следила за Неджи-куном, завербовала Саске-куна.

Следователь: Я конечно читал ваш отчёт, но можно, всё же, о произошедшем поподробнее?

Агент: Да, следователь-сан. Процедура вербовки прошла без эксцессов. Моей задачей было показать Саске-куну, что его навыки ниже среднего и убедить его вступить в ряды школы Путь эмоций. Я проследила за Саске-куном и в тот момент, когда он остался один, выполнила план.

Следователь: План вербовки был разработан Таинственным незнакомцем?

Агент: Нет, план был разработан мной, а затем согласован с Таинственным незнакомцем. Он его одобрил полностью. Единственный штрих, который добавил лично он – это фраза, с которой я должна была начать наш разговор.

Следователь: И что это за фраза?

Агент: Ты жаждешь силы.

Следователь: Не вопрос, а утверждение? Вы уверены?

Агент: Да, абсолютно. Не те мои годы, чтобы жаловаться на память.

Следователь: Хорошо, продолжайте.

Агент: Второй, уже моей фразой было: «Предлагаю спор. Можешь использовать тайдзюцу, ген и нин-техники. Но ты всё равно проиграешь»

Следователь: Где-то я это уже слышал.

Агент: Зачем отказываться от приёмов, которые уже проверены и работают?

Следователь: Извините что перебил, Аматерасу-тян. Продолжайте, пожалуйста.

Агент: Саске-кун начал складывать печати для какой-то техники. Подозреваю, что это должен был быть Великий огненный шар, но я не стала дожидаться и сложив печать концентрации взорвала взрыв-тег в заднем кармане его шорт.

Следователь: Простите, но в отчете вы не упомянули о том, как же в этот карман попал ваш взрыв тег.

Агент: Перед началом нашего разговора я скрыла чакру, подкралась к Саске-куну сзади и подложила ему взрыв-тег в карман шорт.

Следователь: Вам не кажется, что атаковать взрыв-тегами сверстников это несколько чересчур?

Агент: Это же был не боевой взрыв-тег, а учебный, который даёт хлопок и много дыма. И аптечка с недавних пор была всегда со мной. Так что здоровью Саске-куна ничего не угрожало от маленького ожога немного ниже поясницы.

Следователь: Не угрожало? Да он три дня не был в академии.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Отрок. Внук сотника
Отрок. Внук сотника

XII век. Права человека, гуманное обращение с пленными, высший приоритет человеческой жизни… Все умещается в одном месте – ножнах, висящих на поясе победителя. Убей или убьют тебя. Как выжить в этих условиях тому, чье мировоззрение формировалось во второй половине XX столетия? Принять правила игры и идти по трупам? Не принимать? И быть убитым или стать рабом? Попытаться что-то изменить? Для этого все равно нужна сила. А если тебе еще нет четырнадцати, но жизнь спрашивает с тебя без скидок, как со взрослого, и то с одной, то с другой стороны грозит смерть? Если гибнут друзья, которых ты не смог защитить?Пока не набрал сил, пока великодушие – оружие сильного – не для тебя, стань хитрым, ловким и беспощадным, стань Бешеным Лисом.

Евгений Сергеевич Красницкий

Фантастика / Детективы / Героическая фантастика / Попаданцы / Боевики
Афганец. Лучшие романы о воинах-интернационалистах
Афганец. Лучшие романы о воинах-интернационалистах

Кто такие «афганцы»? Пушечное мясо, офицеры и солдаты, брошенные из застоявшегося полусонного мира в мясорубку войны. Они выполняют некий загадочный «интернациональный долг», они идут под пули, пытаются выжить, проклинают свою работу, но снова и снова неудержимо рвутся в бой. Они безоглядно идут туда, где рыжими волнами застыла раскаленная пыль, где змеиным клубком сплетаются следы танковых траков, где в клочья рвется и горит металл, где окровавленными бинтами, словно цветущими маками, можно устлать поле и все человеческие достоинства и пороки разложены, как по полочкам… В этой книге нет вымысла, здесь ярко и жестоко запечатлена вся правда об Афганской войне — этой горькой странице нашей истории. Каждая строка повествования выстрадана, все действующие лица реальны. Кому-то из них суждено было погибнуть, а кому-то вернуться…

Андрей Михайлович Дышев

Проза о войне / Боевики / Военная проза / Детективы / Проза