Нарывы пространства

Денисыч спокойно выпил , вытряхнул оставшиеся капельки на песок и хозяйственно прибрал стаканчик в карман. Набьется пыль в посудину, хрусти потом зубками. Избавившись от скафандра, остался в шортах и майке цвета хаки, отчего стал похож на забавную, ряженую обезьяну.

– Мешок, ты из своей шкуры тоже вытряхивайся. Неудобно же.

Михаил оскорблённо фыркнул, но спорить не стал. Стащил шуршащее облачение и предстал пред издевательским взором Денисыча в белоснежном обтягивающем трико и водолазке. Военный пенсионер уставился на Мишу скорбным взглядом.

– Вот ты клоун! Костюмчик тоже по инструкции?

– Да, конечно.

– Держись от меня подальше. Не дай бог тут люди отыщутся, ещё подумают, что мы вместе. На фига же мне такая репутация на старости лет?

Ну совсем Мишаня не похож на учёного! Ей богу, сплошное недоразумение. Пухлый, низенький, неуклюжий. Нос картошкой, губы лепёшками, ушки торчком. Изящество ума никак не отразилось на внешности.

Они поднялись по склону ближайшего бархана и огляделись. Во все стороны, до самого горизонта, тянется однообразное, жёлто-коричневое море песчаных волн. Изредка его разнообразят островки какой-то давно высохшей растительности, да шляются под ногами такие же сухие, плетёные шары. Один из них Денисыч изловил.

– Бывал я в пустыне, и не раз, Мишаня, – пробормотал задумчиво, пыльный комок в руках повертел. Бросил, ладони отряхнул.

– Что-то сильно этот мячик напоминает мне перекати-поле. Может такое быть, чтобы на чужой планете нашлись земные растения?

– Я, вообще-то, физик, откуда мне знать? – удивился тот. – Но если рассуждать логически: в одинаковых условиях, почему бы и растениям не быть одинаковыми?

– Шёл бы ты со своей логикой! – отмахнулся Денисыч и направился вверх по осыпающемуся склону. – Ох, не нравится мне всё это!

– А-а-а!!!

Денисыч оглянулся на отчаянно заверещавшего, замершего в наклоне, Мишу. Ничего особенно страшного в округе не заметил: никто Мишане в спину не вцепился, и небо на голову пока не падает.

– Ты чего орешь? – вопросил обречённо.

– Да нет, ничего страшного.

Мишаня разогнулся, машинально стряхнул пыль с живота, хотя толку от этого действия оказалось чуть – тут же села обратно, точно магнитом её притянуло.

– Это я так, от неожиданности. Какая-то тварь прямо из-под ног выпрыгнула.

– Какая ещё, нафиг, тварь? – насторожился Денисыч. Тварей только и не хватало.

– Да вон она… сидит.

Действительно, в нескольких метрах от них, изогнув спину, расселась ящерица. Самая обычная, с тёмно-коричневой спинкой и совершенно отрешёнными, немигающими глазками. Вероятно, невдомёк серобрюхой, что за существа попытались ей на хвост наступить.

– Что-то, Мешок, всё больше мне это не по душе, – задумчиво проговорил Денисыч. – Это ведь живое существо, не какое-то сухое растение. Гадом буду, видал я уже в пустыне такую же тварь, только та дохлая была. Но после того, как рядом с ней граната шарахнула, это и неудивительно, как считаешь?

Позади них что-то утробно взревело, взметнулся ввысь столб пыли и песка. С животным урчанием сигарообразное тело ракеты вгрызлось в песок, не спеша в него погрузилось. И минуты не прошло, как на поверхности остался лишь небольшой, рыжий холмик. Наступила тишина.

– Ну вот и всё, Мешок! Пройдёт совсем немного времени, и рванёт здесь всё очень громко и красиво! Пошла родимая.

– Значит, мы свою миссию выполнили? – спросил Миша и глазками моргнул удовлетворённо. – Теперь всё будет хорошо?

– Не для нас, это точно. Но, в принципе, да.

– Но ведь мы должны были сначала определить… Хотя, неважно. Главное – свою планету мы спасли.

Денисыч посмотрел на умиротворённое лицо спасителя человечества и тяжело вздохнул. Жаль портить человеку такое возвышенное состояние духа, ну, да что делать? Придётся. Откашлялся, взглянул на Мишу с жалостью.

– Я тебе, Мишаня, хочу одну вещь сказать, только ты сразу не умирай. Это будет неправильно. Мы от взрыва твоей бомбы умереть должны, а не от кровоизлияния в мозг.

Замялся на секунду, привычно уже вздохнул.

– Я, видишь ли, таймер слегка переставил. Ракеточка помедленнее двигаться будет, и планету взорвёт часиков на несколько попозже, чем запланировано. На двенадцать, если точно.

Мишаню в сторону повело, глаза осоловели слегка и воздух покинул лёгкие с отчётливым, громким сипением. Пришлось за руку бедолагу хватать, поддерживать.

– Эй, эй! Дыши глубже, дружочек. Подумаешь, мелочь какая.

– Вы… Ты…

Мишаня с трудом опомнился настолько, что смог разумно выразить свои сумбурные мысли.

– Что ты сделал, алкоголик? – взвизгнул истерично. – Ты переставил таймер? Да ты хоть представляешь, старый дегенерат, что ты натворил?!

– Мишуля, ты же интеллигент! – воскликнул Денисыч укоризненно. – Хоть в этом и не виноват. Выбирай слова! Конечно, представляю. Я всегда сначала думаю, а потом делаю, в отличие от вас, очкариков.

– Но ведь ты же помнишь инструктаж! – Миша в отчаянии ухватился за голову, едва не взвыл. – Если взрыв не произойдёт по плану – начнётся перемещение сюда людей с Земли! Ты хоть представляешь, сколько человек успеет переместиться за двенадцать часов?