Нас будет трое

– Я вызываю Злату Каменскую, – объявил его адвокат и Валера резко обернулся ко входу…

Она шла, глядя прямо перед собой. Гордо, с достоинством ступала, словно ее ждал сейчас не допрос, а собственная коронация, и казалась ему в этот момент еще прекраснее, еще недосягаемее, чем прежде… Даже не взглянув в его сторону ни разу, она оперативно заняла свидетельское место…

Сердце его молотом громыхало в груди, билось так, словно хотело выпрыгнуть наружу. И черно-белый мир вновь стал цветным. От одного ее присутствия здесь. От одного на нее взгляда…

Она одна умела осветить собой даже самый пасмурный день. Она одна давала ему силы тогда, когда, казалось, их уже просто неоткуда было взять…

И она пришла сюда, чтобы в очередной раз его спасти…

А это все-таки что-то да значило.

Глава 39

Я прошла к свидетельскому месту, держась уверенно и спокойно. По сторонам не смотрела, не искала в зале знакомых лиц. Не намерена была допускать никакого воздействия на меня – даже простыми взглядами.

Твердо знала, что делаю здесь и чего хочу добиться. Когда адвокат мужа почти моляще просил приехать и дать показания – почти не сомневалась. Потому что если и успела за прошедшее время что-то понять, так это то, что, как бы ни поступил со мной мой муж, а Мише с ним будет лучше.

Я листала в своей голове все наши общие прожитые годы, я под микроскопом рассматривала воспоминания о совместной жизни… И пришла к одному, очень простому выводу: человек, за которого я вышла, не был никогда ни подлым, ни злым. Он не бросил бы своего ребенка на растерзание злой бабке, как это сделала Даша. И он заслуживал моей помощи…

Но пока – только этого. Я не знала, смогу ли простить ему все, что случилось. Не понимала, перевешивает ли все хорошее, что у нас было, все дурное, что приключилось за последнее время. Не знала, смогу ли жить с ним как прежде… без этого горького осадка, без сомнений, без чувства брезгливости к тому факту, что он касался другой женщины – самым интимным образом…

Но все это было совсем неважно сейчас. Миша – вот что самое главное во всей этой истории. Мальчик, который заслужил быть счастливым. Любимым…

– Злата, расскажите, когда и как вы впервые увидели Мишу, – донесся до меня голос адвоката.

Я сосредоточила на нем взгляд. Ответила четко и ясно:

– В конце января. В день рождения своего мужа. Он привел его к нам домой.

– Как выглядел мальчик?

– Напуганным. На следующий день я обнаружила, что его одежда далеко не новая, со следами многочисленных заплат.

– Как он вел себя с вами?

– Полагаю, боялся. Поначалу ел только руками и сидя на полу.

– Что-то еще показалось вам в его поведении странным?

– Он был приучен к уборке по дому. Сам умел застилать постель. Когда я проснулась следующим утром, он самостоятельно подметал…

– Хотите сказать, его могли эксплуатировать?

– Да. Это выглядело ненормально.

– Мать мальчика ведь была вашей подругой, верно?

– Да.

– Вы часто бывали у нее дома?

– Постоянно. Я дизайнер, лично обустраивала ее квартиру.

– Видели ли вы когда-либо у нее дома детские игрушки, следы присутствия ребенка?

– Нет.

– Вы знали, что она была беременна?

– Нет.

– Как это возможно?

– Был период, когда она несколько месяцев работала за границей. Полагаю, именно тогда и родила Мишу.

– То есть заботливая мать всячески скрывала существование ребенка… Вам известно, где он находился все это время?

– Да. У моей свекрови. Эта женщина приходила ко мне и просила денег в обмен на имя матери Миши. Сказала, что ей больше не платят за то, что она его воспитывает.

– Она показалась вам подходящей кандидатурой для воспитания ребенка?

– Нет. Ей был безразличен Миша. Кроме того, мне известно, что она была очень жестока с моим мужем, когда растила его. Поэтому он сбежал от нее при первой же возможности…

По залу суда прошел тихий, потрясенный гул.

– Протестую, к делу не относится!

Я не отвела глаз от Давида, но было очевидно, что с места вскочил адвокат Даши.

– Отклонено, – произнес судья.

Давид продолжил:

– Злата, вы когда-либо видели вместе мать и сына?

– Только раз.

– Как они себя вели?

– Даша нервничала. Миша никак на нее не реагировал. Он ее абсолютно точно не узнал.

– Домыслы! – снова донеслось с половины Даши.

– Отклонено.

– То есть сын даже не знает свою любящую маму в лицо, – повернулся с нарочитым недоумением Давид к залу. – Странно, не правда ли?

– Продолжайте допрос, – вмешался судья.

Давид снова повернулся ко мне с едва заметной улыбкой, но в ней таилось предвкушение победы.

– Скажите, Злата, правда ли, что мальчик назвал вас мамой?

– Правда.

– Этому были свидетели?

– Мой муж.

– А где это произошло?

– В больнице. Я лежала там некоторое время назад.

– Как вы туда попали?

– К делу не относится! – снова завопил адвокат Даши.

– Ваша честь, это имеет прямое отношение к делу. Вы поймете, если позволите продолжить допрос, – обратился Давид к судье.

Тот кивнул:

– Продолжайте.

– Так как вы оказались в больнице, Злата?

– Кто-то толкнул меня в тоннеле, который строит мой муж. Этот человек был вооружен, я слышала выстрелы.

– Ваша подруга, кажется, имеет разрешение на ношение оружия?

– Да.

– Вы видели у нее пистолет?

– Да.