Нас не догонишь…

   С эльфой предварительно утром разговаривали Хэрн с Ланцем. Эльф, видно, сегодня неплохо оттянулся, уж больно довольная рожа у ушастого. Хотя и сложно разобрать эмоции на его физиономии. Хэрн, скрепя сердце отпустил. Может, эльфе и не нужно было его разрешение, но вот то, что оставаться одна среди макров больше она не хочет категорически, стало очевидно. Ланц, наверно, всю ночь проводил агитационную и разъяснительную работу с ней, и как результат, достигнуто предварительное соглашение, о даче женщиной клятвы ордену, но сразу предупредили её об опасности, и о том, что обратной дороги не будет, если сама пересечёт добровольно границу нашего поселения. Нам шпиёны совсем не нужны! В ответ, последовало требование! вы не ослышались, именно требование, признать вчерашнего мальца её приёмным сыном. На что Хэрн ответил, что только в том случае согласится, если отцом ему станет Ланц, притом не номинальным, а настоящим, законным. Если чета ушастых, объявят о семейном союзе.

   На раздумье дал время до окончания ярмарки, и теперь у меня есть маленький помощник, а Ланц готовится делать предложение руки и сердца своей ненаглядной по своим ушастым традициям.

   Но вот князь…

   После обеда, когда народа на торговой площади было больше всего, появилась и делегация местного бомонда. Впереди, в сопровождении местного князя, важно выхаживал высокий важный дядька. В дорогом меховом сюртуке, одетом на сверкающую, при ясном солнечном дня, кольчугу, отшлифованную до зеркального блеска, умелыми мастерами. Сапоги, явно делали ушастые, и кожа на них отливала опасным глянцем, стального цвета. Колоритная фигура, и свита у него соответствующая. Пять мордоворотов, видно охрана, и приближённых, ещё человек шесть.

   Степенно ступали по грязному снегу, осматривали выставленные товары, вели беседы с купцами, раскланивались с приветствующими их жителями и воинами макров. Всё было солидно и чинно, пока эта делегация не добралась до нашей большой палатки с повозкой.

   Я заранее занял место в уголке, чтобы ничего не пропустить интересного, и при этом не бросаться в глаза, да и Хэрн нуждается в моей помощи, мало ли какие вопросы будут затронуты в беседе, а то, что она состоится, и так стало ясно после предупреждения переданного Вейлой.

– Что-то тут скромненько,– перешагнув воздушный барьер, отделяющий помещение торговой палатки от улицы, проронил Верховный князь. В палатке не так много места и стоять у прилавка удобно и комфортно в ней только двоим, максимум троим, взрослым людям. Вот и сейчас, в палатке, напротив сидящих за столом Хэрна с Ланцем, остановились князья.

   Хэрн окинул взглядом вошедшего, хмыкнул и с грохотом кинул кости…

– А у меня куш… четыре – четыре… – вскричал довольный канн.

   Сегодня он в ударе. Громит счастливого Ланца, которому было сложно настроиться на игру, когда все его мысли направлены к эльфе! – Малой, подай кресла господам! – и, уже вошедшим… – Привет, князь! Вас что, здороваться в детстве не учили?!

   Я удивился, чувствуя, что благодушное настроение Хэрна уступает чувству бешенства.

– Хэрн, что с тобой? Что случилось? – воспользовался я мысленной речью.

– А ты не понял? А, ну, ты же, с той скотиной не общался! Этот третий, что нагло ввалился к нам, и есть та сука, которая нас бортанула с принятием в макры, когда мы приехали к верховному, к ним в поселение. Знакомься. Как тебе эта рожа?

– Ну, рожа как рожа, и вид имеет весьма респектабельный, но раз ты говоришь, что это и есть та сука из-за которой я тогда узнал, что такое кнут…

   Схожее чувство к этой падали стал испытывать и я.

   Верховный нахмурился.

– Ты как приветствуешь своего вождя? – прорычал он.

– Нормально приветствую, к тому же, ты не мой вождь. – усмехнулся Хэрн. – Ты зашёл не поздоровавшись, не пожелал удачи в торговле, и мира нашему временному дому. Охаял мою торговлю. Так чего ты ожидаешь от меня, какого почтения? Твоей сверкающей кольчуге и мягкому тулупу? Присаживайтесь, поговорим.

– О чём можно с тобой разговаривать?! – прошипел стоящий рядом с князьями мужик. Именно тот, что в своё время вынудил нас покинуть головное поселение местных макров.

– А с тобой, скотина, я и вовсе разговаривать не с обираюсь. – у обратившегося к Хэрну мужика, от удивления, вытянулось лицо. – Уж больно свежи в памяти твои речи, которые ты вёл со мной, разговаривая через губу, как господин с вассалом. Так что, вон отсюда, падаль. Пока я тебя не прикончил, по праву хозяина этого дома. Не заставляй брать грех на душу. – и, посмотрев на удивлённых вождей, объяснил. – Да-да! До тебя, вождь, я имел несчастье с ним разговаривать в их поселении. Выгнали меня, как бессребреника!

– Да, как ты смеешь!

– Ты ещё здесь?! Жаль, на время ярмарки, запрещены поединки. Клянусь богами, я мечтал о такой возможности, чтобы снести тебе твою бестолковую башку. Вон пошёл отсюда!!!

   В палатке, и на улице наступило гробовое молчание. Обвинение в том, что макр вёл себя с гостем поселения, как с рабом, стала неприятной новостью для всех. Напряжение нарастало.