Нас немного

- Элеонора объяснила это по буквам, - продолжила Косутич более мягким голосом. - Роджер выучил набор реакций, которые работают . И он узнал об ответственности, узнал на собственном горьком опыте. Он сделает все, чтобы выполнить этот долг, но как только он начнет клониться в сторону целесообразности, каждый дополнительный шаг туда будет даваться все легче и легче. Если только кто-нибудь не встанет у него на пути. Кто-то, кто мешает ему сделать эти шаги, потому что его ответственность перед ней - быть тем человеком, которым он должен быть для нее, - является таким же мощным мотиватором, как и его ответственность перед всей остальной вселенной, вместе взятой. И этот человек - ты. Ты - это оно, девочка. Ты уходишь, и между ним и вселенной нет ничего, кроме волчьего разума.

Депро опустила голову на руки и покачала ею из стороны в сторону.

- Я действительно не хочу быть императрицей, - сказала она. - А как насчет династических браков? - добавила она из-за своих рук.

- По шкале от одного до десяти, с твоим стабилизирующим воздействием на него на уровне десяти, важность поддержания династического брака оценивается примерно в минус шестьдесят, - сухо сказала Элеонора. - Внешне это спорный вопрос. В большинстве других человеческих политий нет нашей системы, или же они настолько незначительны, что в любом случае их кандидатки не собираются выходить замуж за императора. Внутри почти то же самое. Есть несколько членов двора, которые могут думать иначе, но большинство из них будут смещены вместе с Эйдулой. У меня есть список, и мы их никогда не пропустим.

- Но это поднимает еще один момент, который ты, возможно, захочешь рассмотреть, - сказала Косутич.

Депро подняла голову, чтобы еще раз настороженно взглянуть на старшего сержанта, и армаганка криво улыбнулась.

- Давайте признаем, что с дерьмовой бурей, надвигающейся на галактику или, по крайней мере, на империю, возможно, даже есть некоторые преимущества в том, чтобы иметь волка на троне. Кого-то, кого историки назовут "Ужасным". По крайней мере, мы чертовски хорошо знаем, что он сделает все, что нужно, и я думаю, мы все в значительной степени согласны с тем, что он сделает это по верным причинам, какими бы ужасными они ни были. Но когда-нибудь один из его детей унаследует трон. Только кто будет воспитывать этого ребенка, сержант? Одна из тех злоречивых придворных сучек, с которыми ты не хочешь связываться? Каким будет суждение ребенка, растущего с папой, крушащим все, что встает у него на пути, и мамой, которую интересует только власть и ее преимущества?

- Тоже важное соображение, - поддержала Элеонора, - хотя и более дальнодействующее. - Настала ее очередь на мгновение заглянуть в глаза Депро, затем она пожала плечами. - Тем не менее, это то, что тебе придется добавить в список, когда начнешь думать об этом.

- Хорошо. - Депро подняла руку, чтобы предотвратить что-либо еще от Косутич. - Я подумаю об этом. Я подумаю об этом, - повторила она. - Только этом.

- Прекрасно, - сказала Элеонора. - Я добавлю еще только одну вещь.

- Что теперь? - устало спросила Депро.

- Ты любишь Роджера?

Тихий вопрос повис в каюте Косутич, и Депро посмотрела вниз на руки, которые каким-то образом снова сомкнулись у нее на коленях.

- Да, - ответила она после долгой паузы. - Да, люблю.

- Тогда подумай вот о чем. Давление, связанное с тем, чтобы быть императором, огромно. Это свело с ума не одного человека, и если ты уйдешь, ты оставишь мужчину, которого любишь, сталкиваться с этим давлением в полном одиночестве. Как его жена, ты можешь помочь. Да, у него будут советники, но в конце концов именно ты не дашь этому напряжению стать невыносимым.

- А как насчет давления на императрицу? - спросила Депро. - Его протез совести?

- Жертва Роджера - это вся его жизнь. - мягко сказала ей Косутич. - А твоя? Твоя - наблюдать, как мужчина, которого ты любишь, приносит эту жертву... и маршировать каждый метр пути прямо рядом с ним. Это твоя истинная жертва, Нимашет Депро. Так же верно, как ты была бы принесена в жертву на том алтаре в Кирсти, если бы этому не помешал Роджер.

- К этому нужно немного привыкнуть.

Джулиан потеребил свой подбородок. Его волосы были светло-каштановыми, а не черными, а подбородок гораздо более округлым. В остальном у него были в целом европейские черты лица, вместо слегка средиземноморских, с которыми он родился.

- Каждый день, - согласился Роджер, глядя на Тему Джина, единственного человека на борту "Эмерэлд доун", который не изменился. У агента ИБР были совершенно законные документы, свидетельствующие о том, что он был уволен со своего поста на Мардуке с хорошими рекомендациями и теперь возвращался на Старую Землю несколько окольным путем.

- Где мы находимся? - спросил Роджер.

- Еще один прыжок, и мы будем в Торалло, - сказал Джин. - Это точка маршрута, которую обычно используют святоши. Они достигли взаимопонимания с тамошними таможенниками.

- Это довольно необычно для альфан, - заметил Роджер.