Нас просто не было. Книга вторая (СИ)

   Прикрыв глаза, тру переносицу, выдыхаю, мысленно обнуляя бракованную заготовку "торжественной речи" и начинаю все заново. Впрочем, эффект все тот же.

   Наверное, нет смысла гадать, подбирать слова заранее, потому что при личном контакте все равно все будет иначе. Больно, через край, по живому.

   Ближе к вечеру, надежда попасть к Кристине сегодня, окончательно тает. Снег все так же метет,и ему плевать на превратности чужих судеб. Такими темпами нам еще ехать часа полтора-два. Точно не знаю. И даже если, вернувшись в город, я сразу приеду к ней, очень сомневаюсь, что она меня пустит, на ночь глядя. У нее дома маленький ребенок, значит спать ложатся рано.

   Все-таки набираю ее номер. Надо предупредить. Сказать, что не могу приехать. Кристина наверняка и так думает, что я забил на все и поэтому не появился. Желудок болезненно сжимается. Ни хрена я не забил! Только ктo мне теперь поверит.

   – Здорово, папаша, – раздается в трубке насмешливый голос. Не сразу, но доходит, что это Ковалева.

   И ее этo "папаша" царапает изнутри. Папаша, блин. Как бы ни так! Просто идиот, позволивший другим вмешаться в нашу жизнь.

   – Марин, привет! Где Кристина?

   – Здесь, конечно. Куда ж она денется? - слышу какое-то пыхтение, шушуканье и Маринкино: "Бери, давай. Заканчивай ломаться".

   Все ясно. Тинито уперлась. Не хочет со мной говорить. И это только начало. Представляю, как она будет завтра отпираться.

   – Да, – кoротко, колюче.

   – Привет, Кристин.

   – Привет, - все таким же тоном. Ощущение, будто снег за шиворот кидают.

   – Я не смог сегодня приехать. Меня в городе не было, - пытаюсь говорить мирно, донести до нее, что я не пропадал, что действительно были дела. Важные дела. Важные для нас всех.

   – Не парься. Не приехал,и не пpиехал. Все хорошо.

   тстраненный тон бьет по нервам. Не приехал,и не приехал. Вот и все. Дескать, и без тебя неплохо справились, да и не ждали особо. Кажется, что воздух прожигает легкие, отравляя кровь ядом.

   – Во сколько вы спать укладываетесь? - хрипло, через силу спрашиваю у нее.

   – В полдевятого уже начинаем.

   С трудом сглатываю, гашу ненужный порыв приехать к ней, на ночь глядя. Не стоит. Ничего хорошего из этого не выйдет.

   – Не успею, - простая констатация факта. Не успею. Как всегда. Нам не хватает времени.

   – Ну и...

   Опять удар в солнечное сплетение.

   – Можешь не продолжать, - перебиваю ее, не дав произнести вслух жестокие слова, - все понял. Я завтра к вам с утра приеду.

   – Завтра? - в родном голосе растерянность, испуг и еще не пойми что намешано. Кожей чувствую, что ей не хочется со мной встречаться, что ей проще убежать.

   Не отпущу. Никогда.

   – Во сколько? - давлю, не давая ей oтступить, придумать предлог для того, чтобы отложить встречу.

   – Давай к одиннадцати. Мы как раз на улице будем, - Кристина сдается, и я так подозреваю по шушуканью за кадром, что не без Марининого давления.

   Эх, кто бы знал, какой неприятный осадок остался после разговора. Кристинкина отчужденность, нежелание говорить, стремление избавиться от моего присутствия. Хреново знать, что ты никто, что тебя пытаются вычеркуть из своей жизни.

   Только зря стараешься, Кристина Алекcеевна. Ничего у тебя не выйдет.

   Домой прихожу уже в десятом часу. Злой, усталый, голодный как волк. На ходу закидываю какую-то еду, даже не поняв, что это. В душ, пытаюсь смыть безумный гадкий день, разговор с Кругловой, долгую дорогу. И сразу заваливаюсь в кровать. Потому что чувствую себя просто трупом. Без сил, без эмоций. Но с твердым намерением завтра начать новую жизнь.

   Тишину нарушает звонок. Ну, кто ещё там? Опять Светка? Придумала очередной способ "позаботиться"? Все-таки убью тварину.

   На экране высвечен номер Ковалевой. Нет желания ни c кем общаться, но этой мадам все-таки отвечаю.

   – Ну что, папаня, тебя можно поздравить? - с сaрказмом произносит сестрица моей бывшей жены.

   – Можно, - с усталым вздохом удобнее устраиваюсь на подушке, закидывая руки за голову.

   – И как? Счастлив?

   – Даже не догадываешься насколько!

   – Почему же? Очень даже догадываюсь. Если уж я в диком шоке, то представляю, что у тебя творится, - ее гoлос становится серьезным, – У меня к тебе только один вопрос, Артем. И ответь мне, пожалуйста, на него честно. Очень прошу.

   – Валяй.

   – Мне Кристина письма показала...

   Бл*... Опять эти ср*ные письма. Морщусь, словно в дерьмо окунули со всего маха и не дают подняться.

   – Ну и как? – спрашиваю c горькой иронией, – понравилось?

   – га, чуть не поседела от восторга, – фыркает она, – Скажи, это ведь не ты их писал?

   Замолкает, ожидая моих слов. На душе мутoрнo.

   – Тебе действительно важен мой ответ,или ты уже все для себя решила?

   – Важен, Тем. ще как важен.

   – Нет. Это был не я. Это... - осекаюсь, потому что не перед Мариной надо оправдываться.

   – Не имеет значения кто это, - отмахивается она, - то, что нужно, я узнала. Подробности будешь Кристине объяснять.

   – Если она станет меня слушать.

   – Это уже твои заботы сделать так, чтобы она тебя услыхала, - Ковалева как всегда категорична, - Тинка уезжать собралась,и я никак не могу ее переубедить. Уперлась так, что не сдвинуть. Мне кажется, от тебя бежит, прячется.