Нас услышит море

Эдди не всякому знакомому рассказывал, куда порой, если мог себе позволить, сбегал. Вываливал в холодильник продукты без разбора, большую часть потом сам же и выбрасывал. Что-то незамысловатое, но сытное и вкусное готовил, чуть слышно подпевая песням, и эти пустые мотивы на следующий же день начисто выветривались и назойливо не звенели в памяти. Листал страницы книг, читал, перескакивая через слова, засыпал с включённым телевизором и восстанавливал утраченное равновесие в одиночестве. Каждый раз находил новое начало и источник сил во всех этих неприметных вещах, выстраивающих заново нарушенный порядок будней. И синий халат Эдди тоже купил однажды, едва только заметив в пёстром множестве других, выхватил первый попавшийся. Я подогнула длинные широкие рукава и направилась к кухне. Эдди неподвижно сидел на стуле и уже налил в сероватую кружку согретое молоко, намазал толстым слоем лимонный джем на хрустящие хлебцы. Мелкие крошки рассыпались по столу без скатерти, капли джема присохли к круглой металлической крышке – приближаясь к Эдди, я отчего-то цеплялась за любые незначительные детали, крохотные отпечатки нашего недолгого пребывания, ускользающей жизни в пределах этой квартиры.

– Спасибо, Эдди.

Я села рядом, одной рукой подняла тяжёлую, наполненную до краёв кружку, другой осторожно взяла сразу два хлебца, склеенные вместе, а Эдди пристально смотрел на меня, приложив палец к губам, замершим в печальной полуулыбке. Внимательным, почти ощутимым физически взглядом он с нескрываемым любопытством следил за каждым моим движением, словно никогда раньше не видел, как люди едят хлебцы и запивают их молоком, и обнаружил вдруг в этом нечто удивительное. Когда нас связывал крепкий узел отношений, я ни разу не замечала, чтобы Эдди наблюдал за мной так сосредоточенно, жадно, будто поглощённый вдохновением художник, который отчаянно вбивал в память каждую чёрточку и брошенную тень, готовился тут же изобразить увиденное на холсте. Обыкновенное, абсолютно ничем не примечательное действие, крайне редко вызывающее такой обострённый интерес. В какой-то момент мне стало даже неловко, и я спросила, опустив кружку:

– А ты разве есть не будешь?

– Нет. Пока ждал тебя, слепил пару сэндвичей и заварил кофе, – слегка улыбнулся Эдди, не отводя взгляда ни на миг. Казалось, он не просто забирался прямо в душу, видел насквозь, лишал возможности солгать и увернуться, а выворачивал внутри меня всё наизнанку таким непостижимым образом, что я мысленно умоляла продолжать, перемешать во мне этот жуткий беспорядок. Помочь отделить настоящее от липкой лжи. – Мог бы устроить более впечатляющий ужин, но не успел заскочить в магазин, доставку заказывать не стал… – Эдди на мгновение замолчал, чуть прищурился, нервно облизнул губы, и потом продолжил: – Набросал в пакет продукты из дома и сразу же приехал сюда.