Нас ждет Севастополь

Теперь слезы показались на глазах у Тани. Ей живо представилось, как переживала Галя, получив известие о гибели мужа, как горевала, когда умер сын, вспомнилась ей смерть своих родителей в Севастополе — и все это сжало сердце, наполнило его болью.

Галю окликнули.

— Иду, — отозвалась она и огорченно вздохнула: — Пора заступать на дежурство. А так не хочется расставаться с тобой.

— Еще встретимся, — заверила Таня. — Я обязательно приду к тебе, и тогда наговоримся вволю.

Таня заторопилась. Надо успеть до наступления темноты миновать склады. Как стемнеет, начнется артиллерийский и минометный обстрел. Немцы знают, что в это время тут людно.

Таня добралась до своего блиндажа почти в полночь. Вася Рубашкин уже спал, широко раскинув руки и причмокивая губами. Таня тихо улеглась.

Утром, как и вчера, проводив Васю, пошла в штаб: надо было договориться о слете девушек Малой земли. Лучше всего, пожалуй, посоветоваться с парторгом.

Майор Труфанов и старший лейтенант Бурматов сидели за столом, склонившись над картой. Тане комбат кивнул:

— Минуточку обождите, товарищ Левидова.

Таня хотела выйти, но Труфанов остановил:

— Сядьте. Вы тоже получите боевую задачу. — Он прикрыл карту ладонью и сказал: — Все ясно, Петра Плотнянского я хорошо знаю. Боевой, смекалистый командир. — Повернувшись к Тане, он продолжал: — Вы знаете, что пятая сопка горы Колдун — это бельмо у нас на глазу. Для противника она выгодный рубеж. Оттуда хорошо наблюдать за нашим плацдармом. Командование 18-й армии поручило сто седьмой бригаде выбить противника с этой сопки. Овладев ею, мы, во-первых, лишим врага возможности наблюдать за нами, во-вторых, это создаст более благоприятные возможности при нашем общем наступлении. Понятна задача?

Таня утвердительно кивнула.

— Атака начнется за час до наступления темноты, — говорил Труфанов. — Почему не утром? Вечернее время более неожиданное для противника. А ночью, когда видимость ограничена, легче закрепиться на новом рубеже. Выполнение этой боевой задачи поручено штурмовому отряду лейтенанта Плотнянского. Наш батальон и другие будут только демонстрировать атаку, то есть отвлекать противника. Какая задача снайперов? Мне думается, что и в ночное время снайперам можно охотиться. Можно стрелять по вспышкам?

— Можно, — не совсем уверенно произнесла Таня. — Но я еще не пробовала.

— Давайте попробуем.

— Согласна.

— Сделаем так. Вечером снайперы вернутся с передовой, поужинают, а через часок-другой вы выведите их опять на передний край. Пробуйте стрелять по вспышкам и наблюдайте, что из этого получится. В полночь вернетесь, весь день будете отдыхать, а к началу атаки займете удобные позиции.

Таня посмотрела на свой забинтованный палец.

— Ах да, — спохватился майор, — вам же стрелять нельзя.

— Я пойду санчасть…

— Да, пусть врач посмотрит. Вам не обязательно стрелять сегодня. Только руководите тренировкой снайперов в ночное время.

— Понятно. Разрешите идти?

Майор поднялся, свернул карту и положил в планшет.

— Пойдемте вместе, — предложил он. — Мне надо в хозвзвод. Что-то плохо водой стали обеспечивать роты.

Бурматов остался в блиндаже.

Несколько минут майор и Таня шли молча.

— А ведь мне попало за вас, — нарушил молчание Труфанов.

Таня пожала плечами.

— Вы ничего плохого не сделали мне.

— Вчера при вручении орденов начальник политотдела армии полковник Брежнев спросил меня, как действуют снайперы. Я ответил, что хорошо, и назвал ваше имя как инициатора снайперского движения в батальоне. Он тогда спросил, почему вас нет в списке награжденных. Мне пришлось объяснить: дескать, прикомандированная, не наша… Брежнев покачал головой: «Формально вы правы, а по существу…» Начальник штаба бригады уже дал указание заполнить наградной лист…

На какое-то время он умолк. Бросил на Таню косой взгляд и нахмурился, чтобы скрыть выражение глаз.

Молчала и Таня, не зная, как отнестись к его словам. Почему-то он теперь даже наедине говорит с ней на «вы», держится официально.

— Между прочим, — заговорил Труфанов словно нехотя, — отряд ваш расформирован. Создано два батальона морской пехоты. В том и другом куниковцы. В каком батальоне вы числитесь? Вы этого не знаете. Да и числитесь ли? — И вдруг заговорил горячо: — Таня, ну что тебе те батальоны?! Оставайся в нашем!

— Я подумаю, — смущенно улыбнулась она.

— Вот и отлично, — повеселел майор. — Ну, мне налево, в хозвзвод, а вам прямо.

Таня пошла, а он некоторое время стоял, смотрел ей вслед.

Вдруг впереди нее разорвался снаряд. Таня упала, но, как только пролетели осколки, поднялась как ни в чем не бывало. Малоземельны привыкли к таким сюрпризам… Через несколько секунд разорвался второй снаряд — на этот раз позади майора. Значит, немецкие минометчики ведут по ним прицельный огонь.

— Таня! Ложись! — закричал Труфанов.

Но она шла, очевидно не слыша его.

— Ложись, чертова кукла! — в сердцах крикнул майор и бросился к ней.