Нас ждет Севастополь

В небе послышался гул вражеского самолета, и вскоре над морем повисла на парашюте светящаяся бомба.

— Сейчас начнется сабантуй, — спокойно произнес Копенкин.

Уральцев огляделся. Справа и слева шли мотоботы, сейнеры находились позади. Какой-то пулеметчик длинной очередью распорол парашют бомбы, и она, рассыпая искры, нырнула в воду. Но тут же в воздухе повисла вторая. А через несколько мгновений кругом с глухим гулом начали взметаться султаны воды — это рвались вражеские снаряды. Слева, в затемненной части горизонта послышались пулеметные очереди. Трассирующие пули сверкали, как светлячки.

— Немецкие катера налетели, — пояснил Копенкин. — Наши охотники ведут с ними бой.

Впереди мотобота выросла гора воды и тут же опустилась.

Рулевой не отвернул, он знал, что второй раз на этом месте снаряд не разорвется, а где-то сбоку или позади. Всех находящихся на судне окатило водой. Кто-то озорно крикнул:

— Спасибо за душ!

Еще один снаряд разорвался поблизости. Опять окатило водой, но на этот раз благодарности за душ не последовало, стоявший у борта лейтенант схватился за правую руку.

— Кажется, осколок царапнул, — обеспокоенно сказал он и, вынув из кармана здоровой рукой индивидуальный пакет, повернулся к стоящему рядом сержанту: — Перевяжите.

Сержант забинтовал его руку выше локтя, не разрезая рукава. Лейтенант морщился и вполголоса чертыхался.

Старшина мотобота успокоительно заметил:

— Вы не сходите на берег. Вернетесь с нами, и вас отправят в госпиталь.

— Спасибо, — проворчал лейтенант. — Я и на Малой земле вылечусь.

Еще несколько минут — и мотоботы войдут в мертвое пространство. Казалось, что в эту ночь все обойдется благополучно. Но неожиданно на мотоботе, идущем правее, вспыхнул огненный факел. Мотобот остановился. Люди, находящиеся на нем, прыгнули в воду.

Не дожидаясь команды, рулевой мотобота, на котором находился Уральцев, повернул руль и направил судно к месту катастрофы. Туда же поспешили еще два мотобота. Вскоре все плавающие были подняты на борт.

На горевшем мотоботе остались два матроса. Один из них крикнул:

— Берите на буксир, а мы будем тушить пожар.

— На нем ящики со снарядами, — заметил старшина мотобота.

— Они могут взорваться? — встревожился кто-то.

— Если не потушат. Тогда мотоботу капут.

— И нам достанется.

— Может, и достанется, — спокойно произнес старшина.

— Так какого черта!.

— Не бойтесь.

— А я и не боюсь. Скажи лучше, как перебраться туда, помогу ребятам тушить.

— Управятся сами.

«Удивительно спокойный старшина», — подумал Уральцев, чувствуя себя не очень уютно.

Но вот мотобот вошел в мертвое пространство, вражеские снаряды теперь рвались позади, Матросы пострадавшего судна потушили пожар.

Уральцев вздохнул облегченно, когда мотобот ткнулся в берег.

3

Землянка политотдела 107-й бригады находилась в балке за скатом горы Колдун.

В землянке оказался только одни солдат, который спал на топчане около входа. На столе горела самодельная лампа — гильза от снаряда, сплющенная с одной стороны. Здесь же лежали газеты, журналы.

Солдат поднялся и вопросительно посмотрел на Уральцева.

— Я корреспондент, — сказал Уральцев. — Где политотдельцы?

— Все на передовой, вернутся на рассвете. Ложитесь пока отдыхать.

Солдат опять лег. Уральцев также лег на топчан, застланный плащ-палаткой, и сразу заснул. Он не слышал пришедших на рассвете работников политотдела. Проснулся, когда солнце поднялось и сквозь дыры в плащ-палатке высветило землянку.

На всех топчанах спали люди. Уральцев вышел из землянки, у входа сидел на пустом снарядном ящике солдат и что-то писал.

— Доброе утро, — приветствовал солдат, вставая. — Умываться будете, товарищ майор?

— Да не прочь.

Солдат принес котелок с водой, полотенце.

Умывшись, Уральцев спросил:

— А где блиндаж начальника политотдела?

Тот указал.

Идти пришлось недалеко. Командир бригады и начальник политотдела жили в одной землянке. У придвинутого к стенке стола сидели командир бригады полковник Косоногов и его заместитель по политчасти, он же начальник политотдела подполковник Кабанов, майор Копенкин и капитан Плотнянский стояли. Когда Уральцев представился, Косоногов протянул ему руку и приветливо сказал:

— Добро пожаловать на самый левый фланг войны. Долго ли намерены прожить у нас?

— Дня два-три.

— Почему так мало?

— Не от меня зависит. Разные задания получаю…

— Понятно. А вот на правом фланге Малой земли, в двести пятьдесят пятой бригаде, поселился корреспондент армейской газеты Сергей Борзенко. Несколько месяцев там живет. Наведывается он и к нам, правда редко. Переманивали мы его, обещали персональную землянку соорудить, но не захотел.

— Персональная землянка — это заманчиво, — улыбнулся Уральцев.

Косоногов тоже улыбнулся, но тут же притушил улыбку.

— А скажите, товарищ корреспондент, верно ли, что на совещании в политотделе армии нас похвалил полковник Брежнев? Копенкин уверяет.

— Верно, похвалил, — подтвердил Уральцев. — Я прибыл к вам тоже потому, что Копенкин заинтересовал меня своим докладом.

Подполковник Кабанов в задумчивости произнес:

— Чувствую, что вскоре Брежнев появится у нас.