Наш Ближний Восток

Банисадр громогласно объявил, что доложит парламенту об экономическом и политическом положении страны. Это хорошо. Говорит он без бумажки. Но начал он с нападок на… курдов, угрожая им всем, чем возможно. Не поймешь: то говорит, что национальный вопрос в Иране разрешен, то, что это главная проблема. Где же доклад об экономике? А, вот оно что: экономика должна быть «исламской». А что это такое – неизвестно. И еще: независимость, независимость, независимость. От всего и вся. А как ее достигнуть-то? Из «экономики» только одно заклинание: надо работать…

Внешняя политика: «ни Запад, ни Восток, а ислам». Все очень просто. И еще: усилить борьбу со сверхдержавами. Все.

Внутренняя политика: борьба с инакомыслием путем проведения «культурной революции».

Больше в речи ничего не было. Да, неважно выглядел первый президент со своей первой речью в первом парламенте на первом его заседании.

За президентом вышла группа мальчиков. Пропели кем-то недавно сочиненную странно звучащую песню: «Мы не Запад, мы не Восток, а вулкан, извергающий революционную лаву…» Этот отблеск показной революционности так и переливался в игре огней драгоценных камней в перстнях святых особ, горделиво восседавших на мягких, кожаных креслах, где еще недавно заседали шахские сановники…

Депутаты стоя приняли присягу после того, как на столик положили Коран. На этом вся церемония закончилась. Мы поплелись к выходу. В просторном фойе пасдары фотографировались вместе с улыбающимся Бехешти. Многим пришла в голову одна и та же мысль: не будет этот парламент даже подобием буржуазной демократии, он будет служить ширмой для действий духовенства…

Виражом, скоро пошли странные процессы в самом этом «парламенте». Там была создана комиссия по проверке полномочий. Своя внутренняя комиссия. Конечно же, из духовенства. Она лишала мандатов тех, кого считала неподходящими для депутатского места, не считалась с тем, что тот или иной депутат был честно выбран избирателями. Духовенство отбирало людей даже из числа ранее отобранных.

В этом государственном институте – парламенте, пожалуй, быстрее всего воцарилось абсолютное полновластие духовенства. Вскоре постоянным председателем парламента был «избран» (вернее говорить – назначен) один из доверенных Хомейни лиц – Рафсанджани, его брат весьма быстро был назначен советником по внешнеполитическим вопросам (иногда его называли даже заместителем премьер-министра) к премьер-министру.

Часть третья

Противоборство

Открытая кампания против избранного президента Банисадра началась уже… на третий день после выборов!

Левые выступали против Банисадра ввиду его нападок на прогрессивные организации, фантастических антикоммунистических высказываний и явной попытки установить единоличное правление. Одновременно против президента выступили и такие столпы религиозно-политического клана, как Бехешти и Монтазери, к ним присоединились религиозные деятели помельче. Не скрывая своих устремлений, они провозгласили: президент должен служить интересам ислама, а не интересам «либеральной буржуазии».

Президент попытался было заикнуться, что будет подчиняться только имаму. Не помогло. Представитель Исламского ревсовета Хабиби (неудавшийся кандидат в президенты) заявил, что президент должен дать присягу парламенту и подчиняться его воле. В отсутствие же парламента его функции выполняет Исламский ревсовет. Значит, не следует пытаться встать над всемогущим ИРСом.

Банисадр был избран президентом 25 января, а уже 30 января Бехешти открыто поведал всему миру: у «нас» разногласия с Банисадром. И вообще заявления Министерства внутренних дел Ирана о результатах голосования еще недостаточно, чтобы объявить себя президентом, нужно еще решение имама. Не забывайте, г-н Банисадр, что помимо президента в стране еще будет парламент, а над ним – Наблюдательный совет (в основном из религиозных деятелей). Сейчас, г-н Банисадр, вы пока никто, лишь один из членов ИРС.